— Заказывал с учетом размера каждого из нас, — сказал Кеннер. — И утепленные футболки и носки тоже не забудьте.
Эванс покосился на Сару. Она сидела прямо на полу и надевала толстые носки. Потом вдруг разделась до лифчика и начала натягивать через голову шерстяную футболку с длинными рукавами. Движения ее были быстры и деловиты. На мужчин она не обращала ни малейшего внимания.
Санджонг рассматривал карты на стене и, похоже, особенно заинтересовался одной. Эванс подошел к нему.
— Что это?
— Нечто вроде отчета, полученного с метеорологической станции в Пунта-Аренас, это сравнительно недалеко отсюда. Самый близкий к Антарктиде город в мире. — Санджонг постучал пальцем по графику и рассмеялся. — Вот вам ваше глобальное потепление.
Эванс хмуро разглядывал график.
— Так, давайте заканчивать, — сказал Кеннер и взглянул на часы. — Самолет вылетает через десять минут.
— Куда именно мы летим? — спросил Эванс.
— На базу у подножья горы Террор. Называется Станция Веддела. Там работают выходцы из Новой Зеландии.
— И что там?
— Да ничего такого особенного, приятель, — сказал водитель «Лендровера» и расхохотался. — Но с учетом погодных условий вам крупно повезет, если вы вообще доберетесь до этого места.
НА ПУТИ К СТАНЦИИ ВЕДДЕЛА
Эванс смотрел в узкий иллюминатор «Геркулеса». От вибрации, производимой пропеллерами, его снова стало клонить в сон, но он был заворожен открывшимся внизу зрелищем. Кругом на многие мили тянулся сероватый лед, однообразие этого пейзажа скрадывали лишь полосы тумана да изредка выступающие из снега и льда черные скалы. Монотонный одноцветный мир, где нет и намека на солнце. И он был поистине огромен, этот мир.
— Поразительно, — заметил вполголоса Кеннер. — Люди не видят в Антарктиде никаких перспектив. Наверное, просто потому, что материк этот расположен в самом низу большинства карт. Но на самом деле Антарктида — весьма значимая часть земного шара и один из ведущих факторов в формировании климата. Это огромный континент, раза в полтора превышающий по площади Европу или Соединенные Штаты. И там находится девяносто процентов льда всей планеты.
— Девяносто процентов? — воскликнула Сара. — Так, значит, во всем остальном мире только десять?
— В Гренландии четыре процента, все остальные ледники мира, в Килиманджаро, Альпах, Гималаях, Швеции, Норвегии, Канаде и Сибири, составляют лишь шесть процентов мирового запаса льда. Большая часть замерзшей воды на нашей планете сосредоточена именно на этом континенте, в Антарктиде. Во многих местах ледяной покров достигает толщины в пять-шесть миль.
— Неудивительно, что их так беспокоит таяние этих самых льдов, — заметил Эванс.
Кеннер промолчал. Санджонг покачал головой.
— Да ладно вам, ребята. Антарктида тает, это ведь хорошо известный факт, — сказал Эванс.
— На самом деле это совсем не так, — ответил Санджонг. — Могу ознакомить вас с соответствующими материалами.
— Пока вы спали, — сказал Кеннер, — мы с Санджонгом обсуждали, как прояснить для вас кое-какие вещи. Поскольку вы очень плохо информированы.
— Я плохо информирован? — обиженно воскликнул Эванс.
— А как еще это назвать? — заметил Кеннер. — Может, сердцем и душой вы воспринимаете все правильно, Питер, но порой имеете весьма слабое представление о том, что говорите.
— Но послушайте, — пылко возразил ему Эванс, — льды Антарктиды действительно тают!
— Считаете, если будете без конца повторять это утверждение, оно станет правдой? Но данные показывают, что таянию подвергается лишь небольшая часть территории, а именно полуостров Антарктида. Да, льды там тают, и от них отламываются огромные айсберги. Сообщения об этом поступают из года в год. Но климат на всем остальном континенте становится только холодней, а ледяной покров — толще.
— В Антарктиде становится холодней?
Санджонг достал ноутбук, подсоединил его к небольшому принтеру. Открыл крышку, надавил на кнопку. Замерцал монитор.
— Мы решили, что будем выдавать вам информацию порциями, — сказал Кеннер. — Знакомить с различными научными трудами на эту тему.
Из принтера начал выползать лист бумаги. Санджонг вынул его и протянул Эвансу.