Готический роман. Том 2

Ури попробовал забрать у нее монеты, но она проворно отвела руку за спину. И тут его озарило – да она, небось, боится, что он спешит донести на нее Меиру! Выходило, что его ловко придуманный ответ мог бы только повергнуть ее в новый шок, а он вовсе этого не хотел. Ему вдруг опять стало ее жаль, и он сам подивился вспышке собственной ревности. Все-таки лучше Ян, чем Меир, да и вообще его ли это дело, следить за ее нравственностью? Он ласково погладил ее отведенную за спину руку и прошептал утешающе:

– Успокойся, не туда, куда ты думаешь.

Мать ему сразу поверила, и в ней проснулись, наконец, материнские чувства. Она высыпала монеты ему в пригоршню и пробежала ладонью по его мокрой рубашке:

– Да ты весь мокрый! Где это ты болтался в грозу?

Но Ури уже ее не слушал. Зажав монеты в руке, он почти бегом припустил к выходу. И, только выскочив на улицу, почувствовал холодящее касание мокрых булыжников и вспомнил, что его туфли остались возле двери в комнату Лу. Возвращаться за ними ему не хотелось, и он под дождем помчался к зданию почты, шлепая по лужам ногами в носках.

Инге довольно долго не отвечала, так что он уже начал волноваться, когда ее хриплый со сна голос спросил, наконец, испуганно: «Кто это?». При соединении телефон проглотил сразу три монеты и громко потребовал добавки. «Это я, – с облегчением выдохнул Ури в трубку и услышал, как упала еще одна монетка. – У тебя все в порядке?». «А что случилось? Почему вдруг в такой поздний час?» – забеспокоилась Инге. «Я и сам не знаю, мне вдруг почему-то стало за тебя страшно», – тоскливо сказал Ури, даже на расстоянии чувствуя, как она пытается заглянуть ему в душу. С писком провалилась еще одна монетка и Ури сунул в щель последнюю пару. Инге молчала, рискуя, что разговор может каждую секунду прерваться. «Ури, ты был сейчас с другой женщиной?» – тихо спросила она, наконец, под звон предпоследней монеты. Сердце Ури похолодело, и он, нарушая все правила и запреты, отважился на трусливую мужскую ложь: «Да, был. Ты не поверишь, но я встретил здесь свою маму».

Тут провалилась последняя монета, телефон требовательно заверещал и, не получив того, что просил, решительно прервал разговор.

Бежать по лужам обратно было холодно и противно, хотя дождь почти прекратился, сменившись густым молочным туманом, жемчужно светящимся вокруг уличных фонарей. Ури тихо приоткрыл входную дверь библиотеки и увидел, что в коридоре снова горит свет. Он на цыпочках дошел до лестницы и прислушался – ему вовсе не хотелось попасться кому-нибудь на глаза в такой час и в таком виде. Было очень тихо, гулкое тиканье стенных часов только подчеркивало царящую вокруг тишину. Сожалея о забытых под дверью Лу туфлях, Ури поплелся наверх, надеясь, что никто из обитателей третьего этажа не отправится в этот миг в уборную. Никто, к счастью, не попался ему на пути, зато туфель возле двери не было. Ури внимательно оглядел коридор и даже опустился на колени и пощупал пол у стены – там, где раньше стояли туфли, осталось несколько дождевых капель, но сами туфли исчезли. Куда они могли деться? Скорей всего, их обнаружила Лу и забрала к себе в комнату. В таком случае, решил он, не стоит беспокоиться и можно спокойно идти спать.

Брайан

Брайан с детства плохо переносил ночную грозу. Электрические разряды в небе вызывали из глубин его существа какие-то неведомые в обычной жизни подсознательные страхи. Однако он научился преодолевать эти страхи, во всяком случае, внешне – он не вскакивал с постели и не прятался под кровать, хоть все его существо исступленно этого требовало.

И даже в эту ночь, когда удар молнии выбил фазу в распределителе и погасил свет во всем квартале, он заставил себя тихо лежать под одеялом, поджав колени под подбородок и затыкая уши указательными пальцами. Уши он затыкал не для того, чтобы заглушить раскатистый грохот грома, а, скорее, чтобы не напрягать слух в попытке различить и понять таинственные шаги, шепот и шорохи, доносящиеся из коридора. Рассудок говорил ему, что никаких шорохов и шагов он не слышит и слышать не может в реве и грохоте бури, но безрассудная фантазия подсказывала ему невероятные сюжеты с участием бродящих по коридору монстров.

Гроза постепенно стихла, и измученный Брайан на миг забылся прозрачным сном. Однако таинственные звуки из коридора то и дело прорывались сквозь непрочный покров сна и в конце концов вынудили Брайана выбраться из теплой постели, накинуть на плечи халат и отправиться на разведку. Он несмело отворил дверь и ужаснулся обволакивающей коридор тьме – он почему-то не представлял себе, что свет там тоже погас. Брайан сделал несколько робких шагов вперед и застыл, прислушиваясь. Слева от него что-то зашелестело, он вгляделся во мрак и содрогнулся. Прямо на него надвигалось какое-то белесое облако. Он попятился к своей комнате, но второпях оступился и чуть не упал, однако удержался на ногах и прислонился спиной к холодной стене, не в силах сообразить, где осталась его дверь, справа или слева. Облако приблизилось к нему почти вплотную и проговорило женским голосом: