Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)

Было уже довольно поздно, далеко за полночь, и обе, Аунда и Эла, почти заснули. Эндер бодрствовал. Он был на пределе сил, проведя часы в переговорах с Шаутер; это эхом отзывалось в его организме. И если бы он сейчас вдруг очутился дома, в своей постели, прошли бы долгие часы, прежде чем ему удалось одолеть сон.

Теперь он знал очень много о том, чего хотели и в чем нуждались свиноподобные. Их лес был их домом, нацией. Это была их собственность, в которой они всегда нуждались. С другой стороны, поля амаранта убедили их, что прерия – это тоже полезная земля, которая необходима им. Хотя они имели весьма смутное представление о размерах и измерении земельного пространства. Сколько гектаров им понадобится для обработки? Сколько земли могут использовать люди? Так как свиноподобные с трудом оценивали свои потребности, Эндеру было трудно о чем-то договориться с ними.

Еще труднее давалась разработка концепции законов и управления. Жены устанавливали законы и творили суд: для свиноподобных это было простой нормой. Наконец, Эндеру удалось объяснить им, что люди по-другому разрабатывают свои законы. Эндеру пришлось познакомить их с отличием полов и способом половых отношений. Он был очень удивлен, заметив, как ужаснулась Шаутер, узнав, что взрослые люди спариваются и вступают в половые отношения друг с другом. А также о равенстве прав женщины и мужчины в принятии и изменении законов. Сама мысль о семье и родстве отдельно от рода была для них как болезнь, «слепота брата». Для Хьюмана было в порядке вещей гордость за своего отца, имеющего столько много потомков. Но жены видели все в ином свете. Они избирали отцов по их вкладу в дело процветания рода. Род и индивид были лишь сущностями, почитающими жен.

Наконец, они поняли, что человеческие законы применимы и распространяются только внутри человеческих поселений, а законы свиноподобных только внутри родов. А где должны пролегать границы, и что они из себя представляют, – это совсем другой вопрос. Теперь, спустя три часа, они достигли всего одной вещи и согласились только в одном: Законы свиноподобных распространяются на лес, и все люди, входящие в лес, должны подчиняться им. Законы людей действительны внутри изгороди, и все свиноподобные, явившиеся в город, должны исполнять их. Оставшаяся часть планеты должна быть поделена позже. Это была очень маленькая победа, но она давала основу принятия соглашения.

– Вы должны понять, говорил ей Эндер, – людям необходимо много открытого пространства. Но это только начало. Вы хотите, чтобы королева пчел учила вас всему, помогала добывать руду и плавить металл, чтобы вы смогли делать орудия. Но ей тоже необходима земля. А через короткое время она окажется сильнее людей и Маленьких Некто. Каждый из ее баггеров, объяснял он, – был совершенно послушен и бесконечно загружен работой. Они быстро обгонят людей в их продуктивности и силе. Однажды она включится в жизнь Луситании и захочет, чтобы с ней считались в каждой малости.

– Рутер говорит, ей можно доверять, – сказал Хьюман и, переведя свои слова Шаутер, добавил:

– Материнское дерево также дает королеве пчел свое доверие.

– Вы дадите ей землю? – настаивал Эндер.

– Мир очень большой, – перевел Хьюман Шаутер. – Она может пользоваться лесами других родов. Вы тоже. Мы добровольно отдадим их вам.

Эндер посмотрел на Элу с Аундой.

– Все это очень хорошо, – сказала Эла, – но захотят ли они отдать эти леса?

– Определенно нет, – добавила Аунда, – они даже могут начать войну.

– Мы можем убить их, если у вас возникнут проблемы, – предложил Хьюман. – Теперь мы очень сильны. Три тысячи двести детишек. Через десять лет никто не устоит перед нами.

– Хьюман, – сказал Эндер, – скажи Шаутер, что мы хотим вступить в контакт с соседним родом. Что мы доберемся и до остальных родов позже.

Хьюман начал переводить очень быстро, его слова летели, как пули. В том же духе ответила Шаутер.

– Нет… нет… нет… нет… нет…

– Что она имеет в виду? – переспросил Эндер.

– Вы не должны контактировать с нашими врагами. Вы пришли к нам. Если вы пойдете к ним, вы тоже станете нашими врагами.

В этот момент лес за их спинами осветился огнем, Лиф-итер и Эрроу вели Новинху, Квима и Олхейдо на поляну Жен.

– Майро послал нас, – объяснил Олхейдо.

– Как он? – спросила Аунда.

– Парализован, – резко ответил Квим. Это спасло Новинху от необходимости подробно описывать состояние Майро.

– Матерь Божья, – произнесла Аунда.

– Но все это временно, – произнесла Новинха. – Перед уходом я сжала его руку. Он почувствовал и слегка пожал мою. Правда, чуть-чуть, но это значит – нервные окончания не отмерли, по крайней мере не все.

– Простите меня, – сказал Эндер, – но этот разговор можно продолжить по дороге в Милагр. Я думаю, вы пришли сюда по другому поводу.