Говорит Альберт Эйнштейн

«Я убежденный демократ, — отвечает он в интервью „Нью-Йорк уорлд телеграм“. — И именно поэтому я не еду в Россию, хотя получил очень радушное приглашение. Мой визит в Москву наверняка был бы использован советскими правителями в политических целях. Сейчас я такой же противник большевизма, как и фашизма. Я выступаю против любых диктатур».

Лондонской газете «Таймс» и нью-йоркскому журналу «Тайм» Альберт признается, что иногда его «обманывают» организации, которые притворяются пацифистскими или гуманитарными, но «на самом деле занимавшиеся не чем иным, как закамуфлированной пропагандой на службе русского деспотизма. Я никогда не одобрял коммунизм, не одобряю его и сейчас. Я выступаю против власти, порабощающей личность с помощью террора и насилия, проявляются ли они под флагом фашизма или коммунизма».

Из Лейдена приходит письмо от Пауля Эренфеста: «В последние годы я заметил, что мне не хватает понимания, чтобы не отставать от развития физики. Было время, когда я упорно пытался нагнать уходящий поезд, но в отчаянии окончательно сдался. Я совершенно устал от жизни».

В письме к руководству Лейденского университета Альберт, выражая глубокую озабоченность состоянием Эренфеста, предлагает различные способы снизить его рабочую нагрузку. Эренфест, которому сейчас пятьдесят три, всегда относился к себе строже, чем все остальные. Ему свойственно преувеличивать собственные недостатки и погрешности. Его хроническая депрессия обострилась, как никогда. Не говоря уже о том, как давит на него психологически состояние Васика, его любимого сына, страдающего синдромом Дауна; Васику необходимо пожизненное больничное содержание, что означает крупные расходы.

25 сентября 1933 года Пауль Эренфест с пистолетом в кармане выезжает из Лейдена в Амстердам, собираясь посетить лабораторию своего бывшего ученика. Во второй половине дня из лаборатории Эренфест отправляется в лечебницу, где наблюдается пятнадцатилетний Васик. Они выходят на прогулку в парк Вондела. Там Эренфест достает пистолет и стреляет сыну в голову, а потом направляет дуло на себя.

Альберт дорожил им, как братом, любил его детей, как своих. А теперь он совершенно выбит из колеи.

Убитый горем, Альберт вспоминает первую встречу с Паулем Эренфестом.

«За несколько часов мы стали настоящими друзьями, будто наши чаяния и мечты были одинаковыми».

Эльза и Элен Дюкас отплывают из Антверпена на борту 16-тонного лайнера «Вестернланд» судоходной компании «Ред лайн».

Полицейская машина без опознавательных знаков доставляет Альберта в порт Саутгемптона, откуда он переправится в Нью-Йорк.

Кроме него, на палубе никого нет. Океанские брызги летят прямо в лицо, когда он пытается зажечь свою трубку.

Он оплакивает Эренфеста.

Собственное прошлое.

Саутгемптон растворяется в октябрьском тумане.

Концы обрублены.

Жребий брошен.

^{ЛАЙНЕР «ВЕСТЕРНЛАНД»}

Чайки летят вслед за кораблем. Завывания корабельных гудков слились в щемящем хоре.

Он больше никогда не увидит Европу.

Или религиозный рай молодости.

Альберту пятьдесят четыре года.

Глава 4

Я узнала, что, приехав в Принстон, Альберт первым делом купил в кафе «Балтимор» на Нассау-стрит рожок мороженого. Он заказал ванильное с шоколадной стружкой. Альберта увидел студент теологического факультета Джон Лампе. «Этот великий человек посмотрел на рожок, улыбнулся мне… и сначала указал большим пальцем на рожок, а затем на себя».

В ночь Хеллоуина в его дверь постучали пришедшие за сластями девочки. Альберт, выйдя на крыльцо, сыграл им на скрипке.

Мими Бофорт, Принстон, 1955

В октябре 1933 года Альберт, Эльза и Элен Дюкас заселяются в гостиницу «Пикок» в Принстоне. Эльза ищет подходящий дом; Альберт избегает репортеров.

Через неделю они переезжают во временное жилье на углу Мерсер-стрит и Лайбрери-стрит.

Вскоре в Принстоне начинают интересоваться Альбертом.

Он жив-здоров и доволен спокойной обстановкой. Приветствует собак и детей. Останавливается, чтобы полюбоваться деревьями и цветами: падубами, ясенями, дубами, принстонскими вязами, гортензиями, вычисляя, когда дубы и вязы покроются листвой. «Если первым дуб цветет, летом туча к нам придет. Зацветает первым ясень — небосвод не будет ясен». Гарвард присуждает ему степень почетного доктора.

Президент Гарвардского университета Дж. Б. Конант говорит об Альберте следующее: «Мир признал его великим революционером в области теоретической физики, его смелые рассуждения, которые сейчас становятся фундаментальной концепцией, человечество будет вспоминать, когда сегодняшние проблемы будут уже далеко в прошлом».