Говорит и показывает Россия

Однако главная цель телешоу Доренко заключалась в том, чтобы постоянно глумиться над Лужковым и выставлять его на посмешище. “Предчувствую: за Лужковым станут охотиться правоохранительные органы. Его объявят в розыск в Интерпол… Ему поможет наша программа. Позвольте сделать официальное заявление, – с невозмутимым выражением лица вещал Доренко. – Я лично бегу из страны вместе с Лужковым. Мы попробуем перейти границу Аргентины с Парагваем инкогнито. Мне можно не менять внешность – все равно меня никто не знает. А вот члена семьи его жены придется камуфлировать. Я придумал: мы переоденем Лужкова мужчиной. Вот варианты внешности, которые мы хотели бы предложить Лужкову…”[371]

. Далее Доренко показывал портрет Лужкова с бородой Фиделя Кастро или в берете Че Гевары. Но, поскольку “как ни крути, а из этого круглого лица мужчина в латиноамериканском вкусе не получается”, то Доренко предложил взять “волосы от Моники Левински – вдруг придется скрываться в Америке?”. Это было не что иное, как политическое убийство.

Рассказы Доренко о Примакове завораживали не меньше. В одной из самых запоминающихся программ он вначале обвинил Примакова в причастности к покушению на президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе, а затем без всякой связи с первым сюжетом показал кровавую хирургическую операцию, которую делали кому-то в московской больнице. Такого рода операцию, пояснил Доренко, Примакову сделали в Швейцарии. На самом деле Примаков нуждался в стандартной замене тазобедренного сустава, но Доренко сделал из этого длинный и обстоятельный репортаж из операционной. И пускай на экране телевизора показывали совсем не примаковскую, а чужую ногу, – это не имело никакого значения.

В качестве затравки Доренко рассказал телезрителям, которые в среднем зарабатывали 200 долларов в месяц и в большинстве своем могли рассчитывать на обветшалые советские больницы, что лечение Примакова в элитной клинике Берна обошлось, вероятно, в 45 тысяч долларов. “Если вы будете здесь делать операцию так же, как и Примаков, то касса примет у вас эти несколько десятков тысяч долларов в любом виде и в любой конвертируемой валюте. Источником и происхождением денег обычно не интересуются…”. Но кульминацией программы Доренко было кровавое описание подробностей самой операции и рассказы о сопряженных с ней рисках. “Сначала человеку удаляют головку бедренной кости, – объяснял голос за кадром. – Как видите, она очень непрочная и легко разрушается… А вот на место удаленного больного сустава ставят протез. Одна часть протеза вживляется в тазовые кости и крепится к ним шурупами. Затем, как вы видите, врачи расширяют полость внутри бедренной кости. Сюда вживляется вторая часть протеза, а затем его положение скрепляется цементным раствором”.

Камера показывала окровавленную ногу и хирургов, которые сверлили кость дрелью и стучали по ней молотком, одновременно судача между собой о результатах последнего футбольного матча. Бам, бам, бам! “На человека с улицы операционная производит мрачноватое впечатление, – продолжал журналист. – Но на самом деле и дрели, и молотки – это инструменты, совершенно необходимые для этой операции”. И, как бы добивая, Доренко объявлял, что если у Примакова вышел из строя один из тазобедренных суставов, то это значит, что и второй в скором времени тоже будет нуждаться в замене. Впрочем, со второй операцией придется немного подождать – до президентских выборов. “Став президентом, он сможет уже самым непринужденным образом лечиться в течение ближайших четырех лет”. Программа Доренко не оставляла ни малейших сомнений: Примаков – такой же больной и непригодный к президентской должности старикан, как и Ельцин. “Вспомните, совершенно больной Ельцин после инфаркта маскировал свое нездоровье. Насколько мог. Очевидно, что это следует ожидать и от Примакова”[372]

, – весело заключал Доренко. Если учесть, что рейтинг Ельцина ухудшался вместе с состоянием его здоровья, то подобная аналогия наносила больше вреда политической форме Примакова, чем любая хирургическая операция.

Примакова до того взбесила эта демагогия, что он решил немедленно позвонить и пожаловаться Киселеву, сопернику Доренко. Киселев как раз был в эфире со своей передачей “Итоги”, и звонок Примакова застал его прямо в телестудии. “Я очень удовлетворен тем, Евгений Алексеевич, что вы еще в эфире. Поэтому я имею возможность как-то отреагировать на программу, которую только что смотрел”, – объявил Примаков. “Вы имеете в виду нашу программу?” – решил уточнить Киселев, польщенный таким звонком.