Говорить ли президенту?

Аспирин разрешил Полли связаться с Пятой и Шестой. Пятая и Шестая были Федеральной службой связи при ФБР. Их знали под инициалами КГБ: сотрудников ФБР всегда забавляло, что у них есть такой код вызова. Но сейчас было не до смеха. КГБ 5 не отвечала. Затем КГБ 6 — тоже никакого ответа. Что же теперь? Господи, ты боже мой, что теперь? Что делать дальше? Аспирин вопросительно смотрел на него: видно было, что он не хочет ввязываться в эту историю.

— Всегда помни, сынок, главное — прикрыть себе задницу. Вот в чем штука. Прикрыть себе задницу.

— Это не поможет мне найти мистера Стеймза, — Марк заставил себя говорить спокойно. — Ладно, Аспирин, неважно, занимайся своим кроссвордом.

Оставив его, Марк пошел в туалет и, сложив ладони горстью под краном, прополоскал рот: от него все еще пахло рвотой и кровью. Тщательно умывшись, он возвратился в «уголовку», сел и медленно сосчитал до десяти. Нужно решить, что делать, и действовать, а там — будь что будет. Наверное, со Стеймзом и Калвертом что-то случилось, как уже случилось с негром-почтальоном и этим греком. Может быть, попробовать связаться с директором, хотя на это можно было пойти только в крайнем случае. Человек уровня Марка, закончивший курс два года назад, не может просто так взять и позвонить директору. Но так или иначе можно воспользоваться договоренностью Стеймза о приеме у директора в 10.30 утра. Завтра в 10.30 утра. Но впереди еще целая ночь. Больше двенадцати часов неизвестности. Теперь он один на один с тайной, которой не может ни с кем поделиться. С информацией, которую ни с кем нельзя обсудить.

Зазвонил телефон — он услышал голос Полли. Он молился, чтобы это был Стеймз, но его молитва не была услышана.

— Алло, мистер Эндрюс, вы еще здесь? Соединяю вас с опергруппой. С вами хочет поговорить капитан Хоган.

— Эндрюс?

— Да, капитан.

— Что вы можете мне сообщить?

Марк честно рассказал, что Казефикис — нелегальный эмигрант, который был ранен в ногу и не сразу обратился за врачебной помощью потому — тут Марк соврал, — что, по словам грека, его ранил шантажист, который угрожал сообщить, что в Штаты он въехал нелегально. Полный отчет в письменной форме будет направлен в полицию завтра утром.

Но детектив, казалось, не поверил ни единому слову.

— Сказки мне рассказываешь, сынок? Что же там ФБР первым делом оказалось? Ну, смотри, если выяснится, что ты скрываешь информацию. Я тебя тогда голой задницей на угли посажу.

Марк снова вспомнил приказ Стеймза сохранять все в тайне.

— Никакой информации я не скрываю, — пронзительно сказал он. Его дрожащий голос едва ли мог убедить кого-нибудь в том, что он говорит правду. Детектив что-то буркнул, задал еще несколько вопросов и повесил трубку. Марк сделал то же самое. Трубка была липкой от пота, одежда прилипла к телу. Он снова позвонил Норме Стеймз: домой шеф еще не приезжал. Он позвонил Полли и попросил повторить всю процедуру с вызовом — снова ничего, кроме жужжащего звука на Первом канале. Наконец Марк повесил трубку и сказал Аспирину, что уходит. Аспирину было все равно.

Спустившись на лифте, Марк быстро пошел к своей машине. Сейчас он поедет домой и оттуда позвонит директору. Он снова помчался по улицам в направлении дома.

Реконструированная юго-западная часть Вашингтона — не самая роскошная в городе, но здесь нашли пристанище многие молодые, одинокие специалисты. Основным удобством этого расположившегося на берегу, рядом с театром «Арина-Стейдж», района было то, что поблизости находилась станция метро. Приятное, оживленное, не очень дорогое, это место полностью устраивало Марка.

Дойдя до дома, он взбежал по ступенькам, ворвался в дверь и кинулся к телефону. После нескольких гудков в Бюро взяли трубку.

— Приемная директора. Дежурный слушает.

Марк набрал побольше воздуху.

— Говорит специальный агент Эндрюс, вашингтонское отделение, — медленно начал он. — Мне немедленно нужно поговорить с директором. Дело не терпит отлагательства.

Выяснилось, что директор ужинает с министром юстиции у нее дома. Марк попросил номер телефона. Обладает ли он полномочиями связываться с директором в столь поздний час? Да, такие полномочия у него есть, директор назначил ему встречу завтра в 10.30 утра; да, у него действительно есть особые полномочия.

Дежурный, видно, почувствовал отчаяние в голосе Эндрюса.

— Если вы оставите номер телефона, я вам сейчас перезвоню.

Эндрюс знал, что дежурный сейчас проверит, действительно ли он агент ФБР и назначена ли у него утром встреча с директором. Через минуту телефон зазвонил снова — это был дежурный.

— Директор все еще у министра юстиции. Ее домашний телефон [phone].

Марк набрал номер.

— Резиденция миссис Эдельман, — сказал почтительный голос.

— Это специальный агент Марк Эндрюс, — начал он. — Мне необходимо поговорить с директором Федерального бюро расследований.

— Будьте добры, сэр, подождите минуточку у телефона.

Он ждал, ждал, ждал.

Послышался незнакомый голос.

— Тайсон слушает.

Марк набрал побольше воздуху и выпалил: