Говорить ли президенту?

— Немедленно звоните в отделение, Эндрюс, — распорядился Тайсон. — О подробностях, которые вы изложили мне вечером, упоминать не нужно. Расскажите только о катастрофе — больше ничего. Затем постарайтесь получить у полиции всю последующую информацию об этом происшествии. Жду вас у меня в кабинете не в 8.30, как договаривались, а в 7.30. У прохода в дальней части здания вас будет ждать человек. Не опаздывайте. А сейчас поезжайте домой, постарайтесь вздремнуть и до завтра никуда не выходите. Не тревожьтесь, Эндрюс. Мы с вами работаем вдвоем, кроме того, я пошлю агентов сделать проверки, о которых просил вас раньше.

Отбой. Марк позвонил Аспирину — ночка для старого волка выдалась не из легких, — сообщил о Стеймзе и Калверте и, не дожидаясь лишних вопросов, быстро повесил трубку. Потом спустился к машине и медленно повел ее домой по ночному городу. Других автомобилей на улицах практически не было, и все вокруг казалось призрачным в неверной дымке предрассветного тумана.

У въезда в подземный гараж он увидел Саймона, молодого служителя-негра, который симпатизировал Марку, но еще больше — его «мерседесу». Марк купил эту машину сразу после окончания колледжа, угрохав на нее все наследство, полученное от тетушки, но никогда не жалел о своем мотовстве. Места в гараже у Марка не было. Саймон об этом знал и всегда предлагал Марку припарковать машину — только б лишний раз оказаться за рулем роскошного серебряного «мерседеса» СЛС 580. Обычно Марк обменивался с Саймоном шутливыми репликами, но сегодня отдал ему ключи, даже не взглянув в его сторону.

— Машина мне понадобится в семь утра, — бросил он на ходу.

— Бу сде, старина, — отозвался Саймон.

Когда двери лифта стали закрываться, до Марка донеслось мягкое урчание: Саймон завел мотор. Вот и квартира: три комнаты, все — пустые. Он запер дверь на ключ, а потом — на засов: раньше он этого никогда не делал. Потом медленно прошелся по комнате и разделся, бросил пропахшую потом рубашку в бельевую корзину. В третий раз за ночь принял душ и лег в кровать, уставившись в белый потолок. Он попытался заснуть, но мысли снова и снова возвращались к событиям минувшего вечера. За шесть часов ему удалось урвать лишь несколько минут сна.

В ту ночь не спали и в Белом доме: Флорентина Кейн тоже беспокойно ворочалась в своей кровати.

Авраам Линкольн, Джон Ф. Кеннеди, Мартин Лютер Кинг, Джон Леннон и Роберт Кеннеди. Скольким еще гражданам — именитым и безвестным придется пожертвовать жизнью, прежде чем будет принят закон, запрещающий это самоуничтожение?

«Кому еще суждено умереть? — вновь и вновь проносилось в ее голове. — Если мне, то именно сейчас самое подходящее время…»

Повернувшись на другой бок, она взглянула на Эдуарда: судя по выражению лица мужа, его никогда не посещала эта ужасная мысль.

Пятница, утро, 4 марта

6 часов 27 минут

Наконец Марк не выдержал и в 6.30 вскочил с кровати, принял душ и надел чистую рубашку и другой костюм. Из окна он бросил взгляд на парк Ист-Потомак по ту сторону Вашингтонского канала, и в его мозгу вновь всплыли события вчерашнего дня. Через несколько недель зацветут вишневые деревья. Через несколько недель…

Он закрыл за собой дверь квартиры с чувством облегчения: главное — не сидеть на одном месте. Саймон, которому вчера удалось поставить машину на одну из частных стоянок, отдал ему ключи.

Марк медленно поехал по 6-й улице, повернул налево, на шоссе Джорджа Вашингтона, и направо, на 7-ю. Был ранний час, и, кроме грузовиков, никакого транспорта на дорогах не было. Он проехал мимо музея Хиршхорна на проспекте Независимости. На перекрестке 7-й улицы и Пенсильвания-авеню Марк остановился на светофоре. Его охватило внушающее суеверную жуть чувство, что на самом деле ничего не случилось, а все вчерашнее — лишь дурной сон. Вот он приедет в отделение и, как всегда, увидит Ника Стеймза и Барри Калверта. Он взглянул налево — наваждение исчезло. В одном конце пустынной улицы в окружении лужаек сквозь деревья виднелось светлое здание — Белый дом. Направо, в другом конце улицы, сверкая в лучах утреннего солнца, стоял Капитолий. А между ними — между Цезарем и Кассием, подумалось Марку, — возвышалось здание ФБР, И там, в самом его сердце, он и директор — люди, пытающиеся обмануть судьбу.

По пандусу Марк въехал на зады штаб-квартиры ФБР и поставил машину. Возле стоянки его уже ждал молодой человек в темно-синем блейзере, серых фланелевых брюках, темных туфлях и изящном синем галстуке — официальной одежде фэбээровца. Для человека, который лишь недавно проснулся, вид у него был слишком аккуратный. Марк Эндрюс предъявил удостоверение. Не говоря ни слова, молодой человек провел его к лифту, который поднял их на седьмой этаж, а потом бесшумно проводил Марка до маленькой комнаты и попросил подождать.