Грааль никому не служит

Сергей Дарович хмуро кивнул. Мир сразу стал сереньким и тусклым. Отчего-то я не ожидал ничего иного.

Он поднялся с табурета:

– Извини, Андрей. Жаль, что так получилось… Я постараюсь, чтобы тебя наказали не сильно. До Лачуг дело не дойдёт, обещаю.

Генерал уже стоял в дверях, когда я со спокойствием, удивившим меня самого, произнёс:

– Вот так всегда. Договаривались на честный обмен, а как дошло до самого важного – и в кусты!

Видно было, как напряглись плечи генерала. Медленно, очень медленно он повернулся ко мне:

– Андрей, я не понимаю… Ты считаешь, что я тебя обманул?

– Нет. Но вы не сказали всего. Что я видел в подводном зеркале? Как Лонот управляет моей жизнью? Кто такой Анфортас?

Вопросов было много. Они рвались из меня, словно пар из чайника.

– Ах вот о чём ты… – Его глаза остановились: Визионер через имплантат связался с эфиросферой. – Ладно, ещё минут десять есть. А потом я уйду: уж не обижайся. У меня и другие дела есть. И не жди, что я открою тебе государственные тайны.

– Тайн не надо, – обречённо сказал я. – Лучше расскажите про Лонот.

Он вновь сел. Наморщил лоб, собираясь с мыслями.

– Лонот… Лонот принадлежит не только тебе – всем людям. Война там может обернуться безумием и разрушением здесь. Ты убил Красного рыцаря – это как-то скажется на нашей жизни. Нам ещё предстоит выяснить как.

– А у других рас?

– Мы знаем только о рунархах. На мифизическом плане у них есть свой мир, подобный Лоноту. Но он устроен совершенно иначе.

– А как?

– Не знаю. Рунархи от нас сильно отличаются.

– А Морское Око? Что я видел в нем?

– Пять планет, пять людей… Человек из мира бунтарей, монахиня, умирающий отшельник. Парадоксальный медитатор, искалеченная огнём женщина. Андрей, я теряюсь в догадках. Видишь ли, пока мы разговаривали, я отдал кое-какие распоряжения. Наши аналитики возьмутся за эту проблему. Если найдём ответ, мы тебе сообщим.

– Ну а звери? – наконец спросил я.

– Звери? Какие звери?

– Ну звери… чудовища…

Мне стало нехорошо. Я вдруг понял, что ни словом не обмолвился о бестиарии короля Белэйна. И о мантикоре тоже. Из моего рассказа получалось, что Итер подстерёг нас в подземелье и затеял поединок. Всё, что касалось краба и последнего удара шпагой, я передал верно. Но потом… потом…

– Зверь… – теряя силы, пробормотал я. – Он… был… шип…

Странная апатия навалилась на меня. Я отвернулся от собеседника, уткнулся носом в колени. Спать… Спать хочется.

– Эй, парень, – встревожился Визионер. Он рывком перевернул меня на спину, встряхнул. – А ну проснись! Смотреть на меня! Глаза открыть!

Дальнейшее я помню смутно. Мир плыл вокруг меня, скручиваясь в весёлую цветную карусель. Монотонно бубнил Визионер, я что-то отвечал ему. Затылок ломило. Кошачье мяуканье застряло в голове, словно пук соломы. Кажется, я кому-то обещал, что не выдам…

Мембрана двери лопнула, и в лазарет мягкой походкой вошла мантикора. Она запрыгнула на кровать, потопталась в ногах и улеглась, не забыв спрятать жало под крыло. Зловеще наращивая темп, запикал эскулап. Зверь лениво поднялся, зевнул и неторопливо двинулся в путь. Прошёл по животу, по груди и замер, жалобно глядя мне в глаза.

– Мяу.

– Ты зачем… – прохрипел я. – Слезь!..

Воздух с трудом проникал в лёгкие. Казалось, на меня положили шкаф – таким тяжёлым было тело зверя. Я выгнулся дугой, сбрасывая гостя с кровати.

– Скорее!.. – шелестели бесплотные голоса. – Усильте поток. Он уходит.

Мантикора рухнула на пол; тело её вытянулось, покрываясь алым шёлком. Итер пытался встать, но распоротая рука мешала ему. Что-то он такое говорил… Что-то жёстокое, опасное. Иртанетта?.. Белэйн?..

– Борись, – из неведомой дали донёсся голос Визионера. – Вспоминай, парень. Один раз ты его победил!

– Да… – прошептал я. – Да! Крабик…

– Что он сказал тебе тогда?.. Что?..

– Он… сказал… забыл… забыть…

– Говори! Говори!

Мягкое алое сияние накатило, вымывая из меня дурноту и боль. Я вспомнил всё: усмешку умирающего Итера, его последнюю фразу… Заклятие… Почему Грааль и плащ Итера – одного цвета?..

Слова рвались из горла с трудом, пробиваясь сквозь немеющие губы:

– Итера… убила… мантикора…

Радужный вихрь замедлился. Красный рыцарь таял, оплывая, словно целлофан в огне. Звон в ушах стихал, краски становились ярче, чётче, насыщенней.

– Итер… он поймал мантикору! – захлёбываясь, объявил я. – А когда мантикора его… он приказал…

– Помедленнее. Спокойнее, срединник!

Глава 5. Вопрос, о котором я забыл

Бок ожгло болью. Лезвие скользнуло по завязкам кошеля, и коробочка с крабом покатилась по камням.

– Хм… Интересно. – Красный рыцарь нагнулся за ней, и тут я атаковал. Итер отбил удар не глядя. Затем схватил мой клинок за лезвие и дёрнул. – Спокойней, парень. Дыши ровнее!

От неожиданности я едва не выпустил шпагу. Итер держал клинок голой рукой! И не резался! Поймав мой удивлённый взгляд, рыцарь улыбнулся:

– Достойный противник для отщепенца, правда? – Он неуклюже подобрал коробочку. – Хотел бы я знать, парень, кто ты на самом деле.