Грабитель

Брету Лумису было тридцать один, он был ростом пять футов шесть дюймов[9] и с бородой. На нем был громадный черный свитер и узенькие джинсы. Рядом с Коттоном Хейзом он выглядел маленьким мальчиком, надевшим фальшивую бороду, чтобы рассмешить своего папу.

— Извините, что беспокоим вас, мистер Лумис, — сказал Мейер. — Мы понимаем, что на Пасху…

— О, в самом деле? — спросил Лумис. Он казался удивленным. — Неужели Пасха? Черт меня возьми. Может, мне стоит пойти да и купить себе горшочек с гиацинтами…

— Вы не знали, что сегодня Пасха?

— Вот именно, ребята… да и кто читает газеты? Мрак, мрак! Сыт по горло всем этим. Давайте выпьем пива, отпразднуем Пасху. Идет?

— Ну спасибо, — сказал Мейер, — но…

— Ну и что, что не разрешено? Кто узнает, кроме меня, тебя да его? Всего-то три бутылочки…

Мейер посмотрел на Хейза и пожал плечами. Хейз ответил тем же. Вдвоем они наблюдали, как Лумис пошел к холодильнику в углу комнаты и вынул три бутылки пива.

— Садитесь, — сказал он. — Пить нам придется из бутылок, потому что у меня со стаканами плоховато. Садитесь, садитесь.

Детективы, опешив, оглядывали комнату.

— О, это? — сказал Лумис. — Да прямо на пол. У меня со стульями плоховато.

Вся троица присела на корточках вокруг низкого стола, который был изготовлен явно из обрубка ствола. Лумис поставил бутылки на стол, поднял свою собственную и, возгласив: "За вас!", присосался к горлышку.

— Чем вы зарабатываете на жизнь, мистер Лумис? — спросил Мейер.

— Жизнью.

— Что?

— Просто живу, чтобы жить. Вот мое занятие.

— Я имею в виду, на какие средства вы живете?

— Получаю алименты от моей экс-жены.

— Вы получаете алименты? — переспросил Хейз.

— Да. Она была так счастлива отделаться от меня, что оформила договоренность. Сотня в неделю. Это неплохо, правда?

— Это очень хорошо, — сказал Мейер.

— Вы так считаете? — Лумис погрузился в задумчивость. — Я полагаю, что мог бы дожать до двух сотен, если бы подольше продержался. Дрянь крутила роман с другим парнем — понятно? — и из кожи вон лезла, чтобы скорее выйти за него. У него денег полно. Да, я мог бы дожать и до двух сотен.

— И сколько времени вам будут платить? — спросил завороженный Хейз.

— Пока не женюсь опять — чего я никогда не сделаю, пока жив. Пейте пиво. Пиво хорошее. — Он опять поднял бутылку к губам и сказал: — А по какому случаю вы ко мне пришли?

— Вы знаете человека по имени Артур Финч?

— А как же. У него беда?

— Да.

— А что он сделал?

— Ну, пока оставим это в стороне, мистер Лумис, — сказал Хейз. — Нам бы хотелось узнать о вас…

— Это откуда у вас такая белая прядь в волосах? — внезапно спросил Лумис.

— А? — Хейз невольно тронул свой левый висок. — О, как-то ножом пырнули. А потом выросли белые волосы.

— Теперь вам обязательно надо синюю прядь на другом виске. Тогда будете выглядеть как американский флаг, — сказал Лумис и засмеялся.

— Да, — сказал Хейз. — Мистер Лумис, вы можете сказать нам, где вы были вчера вечером между семью и восемью часами?

— О, ребята, — сказал Лумис, — это как в телеигре "Попался", верно? "Где вы были в ночь на двадцать первое декабря? Нам нужны только факты".

— Да, как в "Попался", — сухо сказал Мейер. — Где вы были, мистер Лумис?

— Вчера вечером? В семь часов? — Он задумался на минуту. — А, конечно!

— Где?

— В берлоге у Ольги.

— У кого?

— У Ольги Тренович. Она скульпторша. Делает эти сногсшибательные статуэточки из воска. Капает воском на какую-нибудь штуку, получается блеск. Понимаете?

— И вы были у нее вчера вечером?

— Да. У нее был кайф. Пара негров — сакс и ударные, и еще двое — труба и фортепьяно.

— Вы пришли туда в семь часов, мистер Лумис?

— Нет. Я туда пришел в шесть тридцать.

— А когда вы ушли?

— Х-х-хосподи, да кто помнит? — сказал Лумис. — Иль ночи мрак, иль предрассветный час?..

— Вы хотите сказать, что после полуночи?

— О, конечно. В два-три часа ночи, — сказал Лумис.

— Вы пришли туда в шесть тридцать и ушли в два или три часа ночи? Правильно?

— Да.

— Артур Финч был с вами вместе?

— Черта с два. Откуда?

— Вы вообще-то видели его вчера вечером?

— Нет. Не видел его… постойте… где-то с конца прошлого месяца.

— Так вы не были с Артуром Финчем в ресторане "У ворот"?

— Когда? Вчера вечером?

— Да.

— Нет. Я вам сказал. Я не видел Арти чуть ли не две недели. — Какой-то проблеск понимания мелькнул в глазах Лумиса, и он виновато посмотрел на Хоуза и Мейера. — Ох, что я наделал! — сказал он. — Подвел я Арти?

— Основательно подвели, мистер Лумис, — согласился Хейз.

Ирен Грэнаван, сестра Финча, была молоденькая женщина двадцати одного года, у которой уже было трое детей и через четыре месяца готовился к появлению четвертый. Она впустила детективов в свою квартиру в Риверхеде и тут же села.