Грабли сансары

Ася мотнула головой и хотела объяснить, что она никак не может быть виновата, что ей тоже очень плохо, но она успела только вдохнуть.

– Я тебе доверила самое дорогое, что было у меня в жизни! – патетически воскликнула Вероника. – А ты, дура малолетняя…

Вероника отшвырнула от себя чашку, остатки кофе залили пол и частично стену. По белым обоям расползлось пятно.

– Да чтоб ты…

– Молчать! – сказал Богдан.

Он вышел из спальни на крик жены.

– Ася, марш спать! – приказал он.

Ася все еще не могла дышать. Низ живота как-то странно дергался. У нее даже мелькнула мысль, что сейчас все закончится, сейчас ее проблемы решатся автоматически. Нет ребенка – нет проблем.

Богдан подошел и положил руку ей на живот.

– Ребенок шевелится? – спросил он.

Ася тихонько выдохнула. Неужели? Уже?

– Если хочешь, могу тебя завтра свозить на УЗИ, узнаем мальчик или девочка.

На заднем плане зарыдала Вероника.

– Как ты можешь думать о каких-то мальчиках, когда своего мы потеряли…

Богдан с тоской посмотрел на часы.

– Бабы! Три часа ночи! – сказал он. – Спать!

Ася ушла к себе, свернулась клубочком на кровати. И еще долго слышала из кухни причитания: «Я не могу ее видеть», «Жизнь всем сломала» и «Пусть катится куда хочет».

* * *

Ася проснулась с восходом. Видимо, слишком много дрыхла в последнее время, выспалась на месяц вперед. Представила, как сейчас проснется тетя Вероника, как начнет ее поливать…

Во дворе было прохладно и безлюдно. Только восточного вида дворник медитировал под шарканье метлы. Ася села на лавочку у подъезда и тоже принялась медитировать. Это оказалось прикольно: она прекрасно видела все, что происходит вокруг, но ничего об этом не думала. Просто фиксировала.

Вот подъехало такси.

Остановилось у подъезда.

Водительская дверца приоткрылась.

Из-за руля кто-то сказал: «Эй, Ася».

Это явно не ей.

У нее нет знакомых таксистов.

Водитель вышел из машины и оказался папой.

Сел рядом с ней.

И сразу медитировать стало сложно, хотя дворник все так же шаркал метлой.

– Ась, ты чего? – спросил папа.

– Папа, – ответила Ася задумчиво, – ты что, таксист?

Папа развел руками и улыбнулся. Потом снова спросил:

– Ты что тут делаешь? Гуляешь?

– Гуляю, – медленно-медленно кивнула Ася. – Меня там ненавидят. Гриша уехал. В Новосибирск. Тетя Вероника меня, наверное, отравит.

– Ну-ну, – в папиной улыбке появилась натуга, – не драматизируй.

– Хорошо, не отравит, – согласилась Ася. – Задушит подушкой.

И тут отупение окончательно отступило. Ася вцепилась в папу и разрыдалась:

– Папочка, миленький, забери меня! Мне там плохо!

– Конечно! – Папа обнял ее и погладил по голове. – Пошли домой.

Сорок первая неделя. Вот и всё

Ася вышла на крыльцо роддома и через секунду задохнулась и зажмурилась. Как будто получила под дых.

Она пробыла в больнице всего неделю, но за это время зима окончательно победила осень. Все вокруг стало белым, воздух сделался морозным, небо – прозрачным и высоким. Даже солнце пробилось через двухмесячный слой туч.

Было удивительно тихо. С другой стороны, воскресенье, восемь утра. Если подумать, в этой тишине не было ничего удивительного.

Пять дней назад Ася родила здоровую девочку. Как и обещал Богдан Семенович, у нее были лучшие врачи и отдельная палата. Но все это ей не слишком понадобилось – роды, как и беременность, прошли у Аси, по выражению врачей, в подарочном варианте. А сейчас, спустя несколько дней, Ася вообще не помнила боли.

Богдан Семенович заходил каждый день, и именно он вчера принес ей одежду.

– Сходи погуляй завтра, – сказал он, – тебе кислород нужен. А то ты такая бледная, что почти синяя. Только никому не говори. А через пару дней уже выпишут.

Гриша прислал в личку поздравление. А на следующий день спросил, как назвали дочку.

У Аси слово «дочка» в голове не помещалось. К мысли о том, что в животе у нее некий абстрактный ребенок, она за беременность привыкла. Особенно после того, как он начал пихаться. Но дочка? Дочка – это она сама. У нее есть папа. Она его дочка.

Ася аккуратно спустилась с крыльца и пошла вдоль корпуса, оставляя за собой дорожку следов. Эти следы казались ей мостиком в новую жизнь. Она осознала, что беременность закончилась. Все. Точка. Она свободна.

Ася пересекла больничный сквер и вышла на улицу. Медленно осмотрелась вокруг, пытаясь решить, в какую сторону лучше идти. Рядом тормознула машина. Ася рефлекторно отпрыгнула от дороги.

– Простите, девушка, а где тут может быть шиномонтаж, не подскажете?

Ася глянула на номер – машина не местная. За рулем обаятельный молодой мужчина.

– Недалеко на заправке есть, но не объясню, как туда ехать, – честно сказала Ася.

– А показать сможете?

Мужчина так смешно сложил брови домиком, что Ася не выдержала и улыбнулась.

– Показать смогу, – сказала она, – но мне нельзя отсюда уезжать надолго. Я тут в больнице…

– Ох простите, – сказал мужчина, – я не знал.

Он с тоской осмотрел пустую улицу:

– Ну, может быть, вы попробуете объяснить?

Ася попыталась начертить схему ногой на снегу, но уже на третьем перекрестке поняла, что ничего внятного нарисовать не сможет.