Грачев — «Центру»

«…Речь шла не о храбрости Николая Ивановича, а о чем-то несравненно более высоком, — пишет командир отряда «Победители», Герой Советского Союза полковник Д. Н. Медведев в книге «Сильные духом», — о способности человека к самопожертвованию, к обдуманной сознательной гибели во имя патриотического долга… он (Кузнецов. — К. З.) находился к тому же в исключительно сложных условиях, требовавших для совершения акта самопожертвования гораздо больших душевных сил, чем обычная боевая обстановка… Но за линией фронта, в оккупированном городе человек идет на подвиг один в стане врагов. Здесь ничто не стимулирует этот подвиг, кроме мыслей и чувств самого человека… чтобы в этих условиях совершенно сознательно, преднамеренно, по заранее разработанному плану совершить акт возмездия…»

С тех пор как еще в 1945 году В. А. Бегма, секретарь Ровенского подпольного обкома Компартии Украины, в своей брошюре «Злодеяния немцев и народная борьба на Ровенщине» впервые рассказал о загадочном «гауптмане» — партизане Г., подвигам Грачева — Кузнецова посвящены тысячи страниц. Они написаны его боевыми друзьями, сподвижниками по борьбе в глубоком тылу противника, родными и близкими, знавшими героя с детских лет, и в них дан ответ на многие из поставленных в этой книге вопросов. Однако и до сих пор нет еще книги, которая бы всесторонне, а главное, с объективной достоверностью освещала жизнь-подвиг героя. Здесь автором делается попытка собрать воедино то, что очевидцы запомнили о боевом друге, и тем самым в какой-то мере воссоздать образ незаурядного человека, показать становление его как разведчика и советского патриота.

И все же эта книга не может претендовать на полное и всестороннее освещение удивительной судьбы Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова. Это только страницы из жизни-подвига славного сына Родины.

Наряду с опубликованными книгами и воспоминаниями о Кузнецове автор использовал материалы архивов, музеев. Немало сведений почерпнуто в бесчисленных встречах с бывшими боевыми друзьями, родными и близкими героя, в исторической литературе и мемуарах. Позвольте, дорогой читатель, это предисловие к разговору о легендарном герое закончить пламенными словами первого человека Вселенной летчика-космонавта Юрия Гагарина:

«Образ народного мстителя Кузнецова Н. И. всегда был для меня примером беззаветного служения своему народу, своей Родине.

Пусть же слава о храбром партизане Николае Кузнецове останется навсегда в наших сердцах, в сердцах молодого поколения».

С чего начинается подвиг

Описание жизни замечательных людей обычно начинают с детских лет героя. Вопреки традиции, ибо разведчиками, как и солдатами, не рождаются, наше повествование начнем с эпизода, о котором Н. И. Кузнецов в партизанском лесу рассказал своему другу А. В. Цессарскому, врачу отряда «Победители».

— Николай Иванович сидел на поваленном стволе березы и сосредоточенно смотрел в одну точку, — вспоминает Альберт Вениаминович. — Я тихо подошел к нему сзади:

— Как чувствуете себя, коллега?

— О, ганц гут. Данке, коллега, — быстро ответил Кузнецов, обернувшись.

Шутливое обращение «коллега» вошло у нас с ним в привычку.

— Врасплох вас не застанешь, — сказал я, разглядывая его лицо.

Он был утомлен, белки глаз пожелтели. Может быть, лучше еще отдохнуть денек-другой?

Кузнецов угадал мои мысли.

— Оставьте, доктор. Я свеж и здоров. — Он отвечал по-немецки. — А сосредоточен потому, что тренируюсь, учусь не только говорить, но и думать на немецком языке. Вам понятно?

— Не очень.

Он посмотрел на меня:

— Вы же знаете эту мою дурную привычку разговаривать во сне. Чего только не пробовал, чтобы избавиться от нее! Велел обливать меня во сне холодной водой, но пока не помогает. Так вот, если я в городе устану, и засну где-нибудь в гостях у «друзей», и вдруг заговорю во сне, лучше это было бы по-немецки…

Когда бы я его ни видел, он всегда в чем-нибудь тренировался. То учился стрелять «навскидку», как он выражался.

— Понимаете, в нашем деле в любой момент может возникнуть ситуация — целиться некогда. Все решают секунды и точность.

И целыми часами на привалах вышагивал среди деревьев, ежеминутно выхватывая из кармана незаряженный пистолет, наводил, целился, нажимал на спуск, прятал в карман, снова выхватывал… И так без конца.

То учился прыгать. Или ездить на мотоцикле.

И вот теперь опять тренировка. Я присел рядом.

— Мне кажется, Николай Иванович, вы тренируетесь всю жизнь. Вероятно, с самого детства у вас уже было стремление стать разведчиком…

Он с удивлением поглядел на меня, усмехнулся:

— Призвание? Я объясняю это заблуждение вашей молодостью, коллега! (А. Цессарскому было 22 года. — К. З.)

Тогда он мне ничего определенного не сказал. Но через несколько дней наш разговор продолжился.