Графиня де Шарни. Том 1

Обе лошади падают.

Лошадей поднимают ударами кнута, пытаются привести карету в движение; тут падают другие две лошади.

Одна из лошадей придавила собой форейтора.

Шарни, который молча ждал поодаль, потянул форейтора на себя, высвободил его из-под лошади, под которой остались его ботфорты.

— Сударь! — вскричал Шарни, обращаясь к смотрителю станции и не зная о его предательстве. — Каких лошадей вы нам дали?

— Лучших во всей конюшне! — отвечал тот.

Просто на лошадях были так туго натянуты постромки, что чем больше они старались встать, тем сильнее запутывались.

Шарни бросился распускать постромки.

— А ну-ка, — сказал он, — распряжем и запряжем снова, так оно выйдет быстрее.

Смотритель, плача от отчаяния, берется за работу. Тем временем человек, приметивший путешественников, бросается к мэру: он сообщает, что в это время король и все королевское семейство меняют лошадей на почтовой станции, и просит отдать приказ об их аресте.

На счастье, мэр оказался не слишком ревностным республиканцем, а может быть, просто не желал брать на себя такую ответственность. Вместо того чтобы пойти и убедиться самому, он ударился в бесконечные расспросы, стал уверять, что такого не может быть, и в конце концов, выведенный из себя, явился-таки на почтовую станцию в тот миг, когда карета скрылась за поворотом дороги.

Было потеряно более двадцати минут.

В королевской карете царило смятение. Эти лошади, падавшие одна за другой без всякой видимой причины, напомнили королеве о свечах, которые угасали сами по себе.

Тем не менее, выезжая из городских ворот, король, королева и Мадам Елизавета хором сказали:

— Мы спасены!

Но через сотню шагов какой-то человек бросился к карете, заглянул в окно и крикнул августейшим путешественникам:

— Вы плохо подготовились: вас арестуют!

У королевы вырвался крик, человек метнулся в сторону и скрылся в лесу.

К счастью, до Пон-де-Сомвеля оставалось не больше четырех лье, а там ждут г-н де Шаузель и сорок его гусар.

Беда только в том, что было уже три часа дня и они опаздывали на четыре часа!

Глава 24. СУДЬБА

Как мы помним, герцог де Шуазель укатил в почтовой карете вместе с Леонаром, который был в отчаянии от того, что не запер дверь своей спальни, увез плащ и шляпу своего брата и нарушил обещание г-же де л'Ааж сделать ей прическу.

Беднягу Леонара утешало только одно: г-н де Шуазель твердо обещал ему, что увезет его только за два-три лье и даст ему особое поручение от имени королевы, а потом он будет свободен.

И вот в Бонди, чувствуя, что карета останавливается, он вздохнул с облегчением и приготовился выходить.

— Потому что Катрин больше нет.

— Мы еще не добрались до места.

Лошади были заказаны заранее; за несколько секунд их впрягли, и карета стрелой помчалась дальше.

— Но все-таки, сударь, — спросил бедный Леонар, — куда же мы едем?

— Не все ли вам равно, — возразил г-н де Шуазель, — если завтра утром вы будете дома?

— В самом деле, — согласился Леонар, — лишь бы мне быть в Тюильри в десять утра, чтобы причесать королеву.

— Ведь вам только того и надо, не правда ли?

— Разумеется. Только не худо бы мне вернуться пораньше, я тогда успел бы успокоить брата и объяснить госпоже де л'Ааж, что не по своей вине не сдержал данного ей слова.

— Если дело только в этом, успокойтесь, любезный Леонар, все будет как нельзя лучше, — отвечал г-н де Шуазель.

У Леонара не было никаких оснований предполагать, что г-н де Шуазель хочет его похитить, поэтому он успокоился, во всяком случае на время.

Но в Кле, видя, что в карету вновь впрягают свежих лошадей, а о том, чтобы остановиться и речи нет, несчастный вскричал:

— Что это, ваша светлость? Разве мы едем на край света?

— Послушайте, Леонар, — с важным видом сказал ему г-н де Шуазель, — я везу вас не в дом под Парижем, а на самую границу.

Леонар испустил вопль, уронил руки на колени и в ужасе уставился на герцога.

— На… на гра… на границу? — пролепетал он.

— Да, мой дорогой. Там, в моем полку, меня будет ждать письмо, представляющее чрезвычайную важность для королевы. Поскольку я не имею возможности передать его ей собственноручно, я нуждался в надежном человеке, который мог бы его доставить. Я попросил ее указать мне такого человека, и выбор ее пал на вас, поскольку в силу вашей преданности вы наиболее заслуживаете ее доверия.

— Ох, сударь, — воскликнул Леонар, — конечно, я заслуживаю доверия королевы! Но как же я вернусь? На мне легкие башмаки, белые шелковые чулки, шелковые кюлоты. У меня при себе ни белья, ни денег.

Милейший парикмахер совсем забыл, что в карманах у него бриллианты королевы на два миллиона.

— Не беспокойтесь, дружище, — сказал ему г-н де Шуазель. — У меня в карете припасены сапоги, одежда, белье, деньги — словом, все, что вам может понадобиться, и вы ни в чем не испытаете недостатка.

— Конечно, ваша светлость, я-то рядом с вами могу не беспокоиться, у меня все будет, но как же мой бедный брат, у которого я забрал шляпу и плащ, но как же бедная госпожа де л'Ааж, которую никто, кроме меня, не умеет толком причесать… Боже, Боже, чем все это кончится?