Графиня Монте-Кристо

В отличие от Туанона, полковник мог быть гораздо более опасным врагом. В случае расстройства брака Киприенны полковнику Фрицу было бы столь же трудно завладеть миллионами Матифо, как и самому Лежижану.

Следовательно, полковник был не меньше Лежижана заинтересован в свадьбе Киприенны и банкира и ни в коем случае не стал бы организатором бегства графини де Пьюзо.

Кто же тогда оставался под подозрением?

Неожиданно дверь в кабинет отворилась и один из клерков доложил Лежижану, что его хочет видеть какая-то женщина.

— Вряд ли это она! — подумал Лежижан, сомневаясь, чтобы она так поспешно отреагировала на записку. — Однако кто знает? Дьявол хитер, а женщина еще хитрее. Но я зато хитрее и дьявола и женщины вместе взятых.

Размышления Лежижана были прерваны появлением Нини Мусташ.

— Что это вы мне написали? Что случилось с Урсулой? — закричала она, бурей врываясь в комнату.

— Урсула исчезла, — спокойно ответил Лежижан.

— Исчезла! Так значит это правда. О, Лежижан, вы совершили подлый поступок. Не зря же меня предупреждали, что вы рано или поздно предадите меня.

«Ага, так тебе это говорили, — тут же подумал Лежижан, — необходимо узнать во что бы то ни стало, кто сделал ей подобное предупреждение».

— А я, глупая, не поверила! Я-то думала, что вы по крайней мере сдержите свое слово. Это вы похитили Урсулу, это ваших рук дело.

— Я и не думал похищать вашу сестру, — пожал плечами Лежижан, — вы просто вне себя от горя, дитя мое, и сами не знаете, что говорите.

— Моя Урсула, моя бедная голубка! Теперь она опозорена, как и я! О, нет, нет, Лежижан! Пусть вы сильны, а я слаба, но, говорю вам, из ваших планов все равно ничего не выйдет!

Лежижан решил, что пока ему лучше помолчать и ограничился лишь пожатием плеч в ответ на гневную тираду Нини.

— Что же мне сделать, чтобы получить обратно свою сестру? Не зря мне говорили, что вы попытаетесь отнять у меня деньги, украденные у графа де Пьюзо; эти деньги — цена моего позора и моя доля добычи. И вот теперь вы пытаетесь воздействовать на меня через мою бедную сестру. Ну что же, я принесла эти деньги с собой. Вот эти проклятые банкноты, вырученные от продажи дома и драгоценностей!

С этими словами она швырнула на стол тяжелый сверток.

— Возьмите же их, но верните мне Урсулу, — продолжала она, — верните мне мою сестру!

Однако Лежижан упорно продолжал молчать.

— Но чего же вы хотите? — начала снова Нини. — Говорите же! Назовите мне ваши условия! Нужно еще кого-нибудь разорить? Мне нужно снова стать красивой? Должна я осушить слезы и улыбаться? Пусть так, я начну все заново. Я снова стану неистовой Нини Мусташ. О, не бойтесь, я не стану сопротивляться, только верните мне мою сестру!

— Клянусь вам Нини, что тут же вернул бы вам Урсулу, если бы это было в моей власти, но я действительно не знаю, что с ней и где она.

— Я еще не знаю всех ваших планов, — воскликнула Нини, — но я разгадаю их и разрушу. И если я слишком слаба для этого, то я знаю, у кого найти помощь и поддержку!

Не дожидаясь ответа, она вышла из комнаты, даже не взглянув на оставленную на столе пачку денег.

— Иди же, иди! — пробормотал негодяй, — твои зубки недостаточно остры для серьезного укуса. Прежде всего, необходимо найти ее советчика. Она, без сомнения, скоро навестит его, чтобы рассказать о том, что здесь произошло.

С этими словами Лежижан поспешно запер дверь своего кабинета, сбежал с лестницы и выскочил на улицу как раз в тот момент, когда край черного платья исчез в дверях пассажа Жоффуа.

Лежижану показалось, что это платье Нини и он со всех ног устремился вслед за ним. Вскоре он увидел, что не ошибся. Это действительно была Нини Мусташ. Лежижан осторожно последовал за ней, стараясь держаться как можно незаметнее.

ГЛАВА XXXIV

Гнев львицы

В тот же час, когда Лежижан, Туанон и полковник Фриц собрались на военный совет, в доме прекрасной Аврелии происходило аналогичное совещание.

Дон Жозе де ла Крус рассказал ей об успешном похищении Урсулы и Пиппионы, доставленных в загородный дом госпожи Ламоро. Преданная госпожа Потель, она же госпожа Жакмен, сообщила ей новости о графине де Пьюзо.

— Весь первый день графиня много плакала, — рассказала она, — но сейчас она немного успокоилась, нашим сестрам удалось утешить графиню и укрепить ее дух. Она питает к вам глубочайшее доверие и вручает вам в руки не только собственную судьбу, но и судьбы самых дорогих для нее людей — ее дочери и мужа.

— Это добрые вести, — заметила Аврелия. — Я напишу ей. Подождите немного, дорогая Жакмен, я попрошу вас захватить с собой это письмо, а пока поговорите с Жозефом, у него есть, что рассказать вам о сыне. Надеюсь, что на этот раз это доставит вам радость.

С этими словами Аврелия махнула рукой, на время прощаясь с доном Жозе и госпожой Жакмен, которая тут же поймала протянутую руку и запечатлела на ней почтительный поцелуй.

— Да благословит вас Господь за все то, что вы делаете для моего несчастного сына, — с благодарностью сказала она.

Аврелия осталась в своем будуаре в полном одиночестве.