Грамматика цивилизаций

Революции 1848 г. (во Франции было тогда установлено всеобщее избирательное право) стали вехой в развитии либерализма (в Англии ключевой датой была реформа избирательного права в 1832 г.). После этого либерализм мог существовать далее только как демократический либерализм, в принципе распространенный на все слои общества. Алексис де Токвиль и Герберт Спенсер, каждый по своему, возвестили о его столь необходимом пришествии и о триумфе народных масс, чего они опасались. Но либерализм вскоре столкнулся с другим мощным идеологическим течением — социализмом, за которым будущее, как, впрочем, и за теми, кто стал провозвестником авторитаризма, а именно за Карлейлем и Наполеоном III (некоторые уже говорили о «фашизме»).

Итак, либерализм продолжал существовать между новой грядущей революцией — социализмом в его разнообразных формах — и контрреволюцией, которая еще не получила названия и не ведала своих границ. Либеральная идеология продолжала вдохновлять правительства, совершала мудрые поступки и сохраняла присущий ей буржуазный эгоизм, но утратила прежний пыл; во Франции, например, она частично вновь обрела его, но лишь на время своей борьбы с церковью. Отныне либералы поняли, чего им недостает, и даже усомнились в своих действиях. В 1902–1903 гг. в Журнале метафизики и морали появилась серия статей о

Кризисе либерализма, где говорилось, в частности, о монополии на образование. Но настоящий кризис либерализма разразился несколько позже, в период между двумя мировыми войнами.

Вместе с тем кто сегодня осмелится сказать, что либерализм, изгнанный из сферы политики и практической деятельности, интеллектуально ослабленный, окончательно умер? Он представлял собой нечто большее, чем период политического развития, чем проявление изощренности одного общественного класса, использующего его в качестве ширмы. Он был идеалом западной цивилизации и, хотя и был предан, остается в нашем наследии, в нашем языке и рефлексах. Всякое наступление на личные свободы продолжает нас возмущать и поражать. Даже в политическом смысле, перед лицом авторитарного и технократического государства, в обществе, принижающем личность, определенный вид либерализма анархистского толка все еще продолжает существовать не только на Западе, но и во всем мире, действуя от имени отдельного человека и его прав.

Глава 2. Христианство, гуманизм, научная мысль

Духовная и интеллектуальная жизнь Европы протекает под знаком перемен. В поисках лучшего миропорядка происходят резкие перемены, скачки, бури.

Вместе с тем все эти бросающиеся в глаза события не должны мешать нам увидеть преемственность духовного и цивилизационного развития Европы, что особенно заметно на примере эволюции европейской мысли от Фомы Аквинского до Декарта, от Возрождения и Реформации до Великой Французской революции. Даже промышленная революция, вызвавшая настоящий переворот в умах и образе жизни, не смогла затронуть всех материальных и духовных основ общества.

Христианство

Все религии меняются, однако каждая по-своему. Они представляют собой особый мир со своими преданными сторонниками, догмами, оригинальными особенностями.

Христианство Запада было и остается важнейшей составной частью европейской мысли и даже рационализма, который возник из христианства и одновременно против него. В течение всего исторического развития Запада христианство оставалось в центре цивилизации, было его движущей силой даже тогда, когда цивилизация увлекала его за собой или деформировала; христианство было объединяющим фактором и тогда, когда пыталось оторваться от цивилизации. Ведь думать иначе, чем другой, значит оставаться в его орбите. Нынешний европеец, в массе своей атеист, все еще остается приверженным христианской этике, фундамент его поведения заложен в христианской традиции.

Подобно Монтерлану, который говорил, что он «католической крови», европеец может сказать, что он «христианской крови», хотя и не сохранил прежнюю веру.

• Начав распространяться в Римской империи, христианство стало затем ее официальной религией, что произошло после эдикта императора Константина в 313 г., через три столетия после рождения Христа.

Римская империя (иными словами, все страны Средиземноморья и некоторые страны расположенные вблизи Европейского континента) оказалась тем пространством, в котором получила развитие молодая победившая религия. Поль Валери называл это пространство «христианским», желая обратить внимание на связь христианства с почвой, хлебом, вином, зерном, виноградом и даже с елеем. Иначе говоря, географической основой христианства стало Средиземноморье, границы которого христианская конфессия затем пересекла.