Грань

— Зенос, я внутри. Спускаюсь вниз. Как ты и говорил, вокруг пока ничего, кроме металла. Я продвигаюсь, все вроде бы неплохо. Но чувствую я себя очень неуверенно и мне как будто бы очень сложно дышать.

— Аня, успокойся. Тебе не может быть сложно дышать, у тебя ведь нет сейчас тела. Это всего лишь трюки твоего мозга. Старайся не думать об этом. Мозг должен успокоиться, когда убедится в том, что тебе ничего не угрожает. Пока просто продвигайся вниз с такой скоростью, с какой можешь. Торопиться не надо. Совсем скоро ты окажешься в скважине. Труба там пошире — тебе должно стать легче.

И Аня поняла, что Зенос не врал. Ведь через несколько метров спуска, по ощущениям, она смогла вылететь из тесной трубы и теперь увидела ее со стороны, находясь в трубе гораздо более широкого диаметра.

— Зенос, видимо, я теперь в самой скважине. Тут труба в трубе. Все как ты и описывал. Спускаюсь дальше.

— Молодец! Давай не спеша в том же духе.

* * *

Эрик, стоя возле насосно-компрессорного агрегата на базе грузовика какой-то американской модели, как раз закончил проводить инструктаж по активации оборудования хвостовика. После этого вся делегация высоких чинов отправилась за ним на роторную площадку для сброса активационного шара. Когда группа поднялась наверх, Эрик еще раз проговорил весь порядок активации, только уже для буровой бригады. На страховочном ремне вверх был поднят один из помбуров при помощи вспомогательной лебедки. В руках он держал тот самый заветный шарик. Его задача была столь же проста, сколь и ответственна. Помбур должен был сбросить шар в скважину, точнее, в муфту трубы бурового инструмента. Естественно, промахиваться было крайне нежелательно. Запасные шары, само собой, у Эрика имелись, но в заканчивании скважин сброс такого шара считали плохой приметой. Стоит заметить, однако, что промахнуться было очень сложно и возможно разве что только намеренно.

Так или иначе, вознесенный на пятиметровую высоту помбур со своей задачей справился с блеском и с довольной улыбкой был бережно спущен на площадку. В торчащую в вышине муфту трубы бурильщик ловко ввернул ниппель верхнего силового привода. Всем раздали рации, и бригада разошлась по своим оговоренным в инструктаже местам в ожидании команды для дальнейших действий.

Эрик скоро сбежал вниз по высокой крутой лестнице, взлетел на специальную площадку на насосном агрегате, прошел в кабину оператора и дал тому добро начинать. Все, что требовалось, — это прокачать шарик через всю колонну бурильных труб и хвостовик для того, чтобы он сел в специальное седло в самом низу, в башмаке. При данном расходе жидкости, с которым должна была идти закачка, расчётное время прибытия шарика на место составляло порядка 40 минут. Когда машинист запустил насосы, началось томительное ожидание. О том, что шарик пришел на место, сказать должен был резкий рост давления. За давлением закачки можно было наблюдать прямо здесь же — на манометрах агрегата. Все принялись ждать.

* * *

— Аня, где ты уже? Что-нибудь поменялось вокруг? — раздался в сознании девушки обеспокоенный голос Зеноса. Теперь уже было слышно, как высокий смотритель по-настоящему волнуется.

— Я по-прежнему в трубах… между труб… Не знаю! Поменялось то, что, по всей видимости, я стала проходить через разные сложные устройства.

— Отлично. Ты близко к цели. Когда подойдешь достаточно близко для воздействия, получишь сигнал через твою сережку. Хоть остаточного самообраза у тебя сейчас и нет, сигнал все равно должен пройти.

— Понятно, а если сигнал не пройдет?

Повисла недолгая пауза, после которой, выдохнув, Зенос ответил:

— Давай все-таки будем решать проблемы по мере их поступления. Помни: ты не одна. За тобой, можно сказать, вся наша мощь.

— Хорошо. Я продолжаю продвигаться.

Через некоторое время напряженного молчания и планомерного продвижения по хвостовику Аня снова обратилась к своему куратору:

— Зенос, я вышла из труб. Дальше сплошная порода, земля. Ай! И еще тут все бурлит и клокочет! Тут струи жидкости хлещут под высоким напором. Кажется, я вся забрызгалась!

Снова мгновения молчания. Зенос обдумывал ответ.

— И что, не было никакого сигнала, ни вибрации, ни как бы вздрагивания или импульсов вокруг? Ничего?

— Нет, я совершенно ничего не почувствовала! И вот, судя по всему, дошла до конца.

— Хорошо. Наш заряд по логике должен быть установлен как можно глубже, так что давай попробуем воздействовать отсюда. Ты должна…

— Ой, Зенос…

— Что такое?

— Кажется, я забыла перед сном надеть эту сережку… Прости.

— Ч… Что? — Зенос оторопел настолько, что его всегда густой и раскатистый бас сейчас прозвучал чуть ли на октаву выше. — Te maarung arsche par follung!

— Это что-то нехорошее ты сейчас сказал? — тоном маленькой нашкодившей девочки, которую застукали с поличным, спросила Аня.

На том конце долгий звучный выдох и вдох.

— Твою мать значит. Очень примерный перевод. …Так, ладно, не волнуйся. Все равно сережка — лишь страховка и усилитель. Я уверен, сил, чтобы справиться, тебе хватит и так, но, возможно, для этого придется подойти гораздо ближе к заряду.