Грань

Эрик тащил на себе ничего не понимающего, обезумевшего от боли и ужаса бурового мастера. Вот уже в нескольких метрах перед ним насыпь, за которой городок. Там есть связь, и нужно срочно вызывать эвакуацию. Кто-то из бегущих людей помог Эрику перенести мастера по лестнице через обволоку.

Тем временем стихия только набирала обороты. И вот многострадальную площадку сотряс очередной подземный толчок. Вагон-офис, куда Эрик наконец затащил раненого Ивана, заходил ходуном. Замигал свет, а с полок по бокам начали падать папки с документами и книги. В это же время в вагон ворвались девушка — инженер по растворам и перепуганный, с бледным лицом супервайзер.

— Станиславыч! — обратился Эрик к вошедшему супервайзеру. — Звони быстрей везде!

— Я уже, Эрик. Из своего вагона позвонил. МЧС в курсе. Сказали, не менее часа.

— Таня! — теперь уже Эрик обращался к девушке-растворщице. — Займись пока Иваном!

Девушка пробормотала что-то вроде «конечно», прошла к находящейся в кабинете аптечке и принялась разбираться с ее содержимым. Потом дала мастеру какого-то обезболивающего и стала бинтовать ему раны. От обильной потери крови мастер был без сознания.

Пока люди, сумевшие спастись от разыгравшегося катаклизма, сидели по вагончикам в ожидании эвакуации, бедствие только набирало силу. Эрик не мог просто сидеть сиднем, прикрывшись щитом неведения, спрятав голову в песок. Поэтому он нашел сравнительно безопасное место на гребне обваловочной насыпи и смотрел на суровый, подсвеченный алым заревом горизонт. Там возвышалась громадина горы, уже вовсю курившаяся черным дымом. Столбики дыма поменьше также пробивались на поверхность поблизости от вершины. С другой стороны, за спиной Эрика, высоченный столб огня бил из земли на том месте, где вот только совсем недавно возвышалась новенькая буровая установка. Огнем полыхали уже и все периферические сооружения, обеспечивающие процесс бурения. Пламя облизывало и бока того самого активационного грузовика. Тут по небу прокатился громовой раскат, но теперь уже не такой неожиданный и шокирующий. Эрик вновь обернулся к горе. И увидел, что ее вершина взорвалась и прямо сейчас, чертя за собой угольные дымные следы, во все стороны разлетались камни. Красок в эту ужасную гамму природного гнева добавляли рыжие нити лавы, сначала протянувшиеся в небо под действием взрыва, а затем обильно начавшие стекать по склонам горы, плавя снег и размягчая саму породу.

Подземные толчки усиливались. То тут, то там пробегали искры от проложенной по лагерю электрической проводки. А огонь с буровой тем временем неуклонно пробивался к складу ГСМ — четырем большим цистернам по 60 тонн каждая. Эрик понял, что если все эти тонны топлива рванут, то их шансы на спасение будут стремиться к нулю. До расчетного прилета вертолетов оставалось еще порядка 40 минут, и Эрик, чтобы не поддаваться всеобщему унынию и панике, насколько это было возможно, продолжал смотреть на набирающий силу хаос.

Гора раскалывалась во все большем количестве мест. Только сейчас к столбам черного дыма прибавилась еще и раскаленная рыжая лава, заливающая склоны, постепенно перекрашивая Сопку из черно-белой в алую. Из кратера снова плюнуло лавой и камнями, на этот раз гораздо выше, а обломки разлетелись, насколько Эрик мог видеть, до самого подножья горы. Небо все гуще затягивало черной мглой. Вкупе с пасмурной погодой это давало практически непроглядную смоляную черноту. Главными источниками света во всем этом аду были принимающая с каждой минутой все более инфернальный облик, облитая жидким пламенем гора и горящая буровая.

«А ведь вертолеты в таких условиях могут просто не долететь!.. Ну или отказаться лететь, что для нас, запертых здесь, без разницы», — подумал Эрик, глядя на весь это хаос. Он протянул ладонь внутренней стороной вверх. Какое-то время подержал и затем поближе поднес к глазам. Увидел то, чего боялся больше всего. На ладони мелкой черной угольной пылью лежал тот самый вулканический пепел. Он уже долетел до лагеря. А еще через пару минут, приглядевшись, можно было увидеть в горевшем пока искусственном освещении городка, как пепел танцует и кружится в небе, оседая на крышах вагончиков.

Спасительного далекого, но всегда узнаваемого грохота вертолетных лопастей так и не было слышно. Пожар уже вплотную подошел к обвалованию склада ГСМ и в любую минуту мог перекинуться и поджечь цистерны. Положение людей, пойманных в огненном хаосе, становилось критическим. Вертолётов уже не было 20 минут сверх расчетного времени.