Читаем ГРАНИ АГНИ ЙОГИ полностью

195. (Авг. 24).

Учитель будет везде, где утверждается невидимое Присутствие Его в духе. Не бывает такого случая, чтобы на зов не Ответил. Энергии Его, посылаемые ученику, преломляясь и ассимилируясь в микрокосме последнего, выражаются в каждом по-разному и в соответствии с характером воспринимающего сознания. Как бы через стекло, окрашенное индивидуальностью ученика, пропускается Луч Учителя Света. В этом многообразии — красота и свобода выражения каждого духа, идущего за Владыкой. Это основание Лучей самоисходящих. Таланты даются — каждому по вместимости, но как израсходовать их, как применить и как их умножить — это забота ученика. Но если получивший два таланта возвращает десять, богатство полученное приумножено с пользой. Значит, Свет, посылаемый Учителем, требует особого к себе отношения. В дырявое решето энергий не Проливаем. Как часто бывает с незадачливым учеником: энергии получил, но растратил их все понапрасну. Неужели полагает растратчик, что ценнейшая энергия духа, собранная с таким трудом и страданиями, будет расходоваться попусту на его расточительство? Каким же бережным должно быть отношение к Сокровищу посылаемому! Расточительство часто идет по мелочам и совершенно притом незаметно. Но сокровище требует охраны. В мыслях, в словах, в движениях и жестах уявляется или бережность, или расточительство. Именно несущим переполненный сосуд с драгоценною влагой представляет себя ученик: как бы не расплескать, как бы не споткнуться. Сколько драгоценной энергии проливается порою напрасно! Зная ценность ее, обережем. Сохранившему и оберегшему будет доверено больше. Потому и Зовем близких Наших доверенными. Можно ли доверить Сокровище расточителю? Тратить энергию целесообразно и соизмеримо, и даже в больших количествах, расточительностью не будет. Умудренное опытом сердце поймет, где разбазаривание, а где мудрое даяние. Всякое даяние — благо, всякое расточение — зло. Так и Делим людей на собирателей и расточителей. Сдержанность хороша уже тем, что означает бережение огненной энергии. Если вместо десяти слов сказать только два — это уже хорошо. Если вместо размахивания руками подержать их в покое, это тоже укажет на бережение. Если подавить суетливость и беспокойство, это тоже уже достижение. Так в течение дня можно подумать и многое сделать для сохранения энергии высшей. Некоторые эмоции астрала являются пожирателями психической энергии: особенно страх, во всех формах и видах; особенно раздражение; особенно сомнение и злоба; особенно суетливость и беспокойство. Так все отрицательные качества духа будут расточителями огненной энергии, а положительные — собирателями и накопителями. Сознательная, напряженная, постоянно бодрствующая сдержанность слов и эмоций накопителем будет. Мельник тоже сдерживает течение воды, чтобы собрать ее для полезной работы. Он потратит ее, когда придет время, но на работу и под контролем своим. Стоит ее не сдержать — и никакой работы не будет. То же происходит и с психической энергией человека. Принесли ли когда-нибудь кому-нибудь вред сдержанность и самообладание? Или равновесие духа? Нет… Никогда. Ибо это качества абсолютно положительные по своей природе. Путь долог. Ненужная поклажа в пути тяжела. Запасемся же самым необходимым.

 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

История / Философия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Основы метафизики нравственности
Основы метафизики нравственности

Иммануил Кант – величайший философ Западной Европы, один из ведущих мыслителей эпохи Просвещения, родоначальник немецкой классической философии, основатель критического идеализма, внесший решающий вклад в развитие европейской философской традиции.Только разумное существо имеет волю, благодаря которой оно способно совершать поступки из принципов.И только разумное существо при достижении желаемого способно руководствоваться законом нравственности.Об этом и многом другом говорится в работе «Основы метафизики нравственности», ставшей предварением к «Критике практического разума».В сборник входит также «Антропология с прагматической точки зрения» – последняя крупная работа Канта, написанная на основе конспектов лекций, в которой представлена систематизация современных философу знаний о человеке.

И Кант , Иммануил Кант

Философия / Образование и наука