Грани безумия

— Ваш сын, — повернулась я к Марике. — Показал мне этот внутренний огонь.

— За сутки до смерти мужа, — тихо начала Марика. — Внутренний огонь гаснет в нас.

— Проглотив огонь мужа, — перебила ее моя соседка. — Ты обрекла себя на смерть. Теперь твоя жизнь зависит от жизни мужа. Теперь ты умрешь ровно за день до его смерти. Я не хотела этого. Моя мать рассказала мне об этом до замужества. Меня насильно заставили это сделать. Меня держали, когда он извергал свой огонь в меня. Я ненавижу своего мужа! — сколько боли и обреченности было в ее голосе.

После ее слов повисла тишина. Все они задумались над своими мыслями. Видимо, слова моей соседки были многим близки.

— Мы думали, что если женить нашего мужчину на чужачке, то можно избежать этого проклятья, — пояснила женщина, которую назвали старой каргой.

— А как же первая жена моего мужа? — что-то мне не нравится во всем этом. — Она ведь родила Северину от чужака. Можно же пойти этим путем.

— Нельзя, — прервала она меня. — Я принимала у нее роды и видела, как далось ей рождение дочери. Ребенок забрал все жизненные силы у матери, обрекая ту на смерть.

Ах, вот оно что! Теперь картина мне ясна. Все далеко не хорошо, весьма-весьма.

— Какие же вы дуры! — от души я им высказала свое мнение. — Вы трясетесь за свою жизнь, но вы и так обречены на смерть! — я усмехнулась. — Подвержена ли этому влиянию Северина? Я знаю, что она единственная из женщин, кто может изрыгать пламя, причем не только в ипостаси дракона.

Велигор объяснил мне, как определить после трансформации кто женщина, а кто мужчина. Только мужчины способны извергать огонь. Женщины же лишены этой возможности. Про Северину я знала сама. Если быть точнее, то из разведывательных сводок, которые нередко зачитывались мне погибшей Анрикой. О правительнице Великограда мне немного поведал и Далион. Поэтому сопоставить факты мне не составило труда.

— Мы не можем рисковать, — взбеленилась драконида, которая мнила себя лучшей вязальщицей.

— А как же магуры!? — вскричала я. — Они не рисковали, когда рвали свой мир на Нити, чтобы соединить остатки умирающих миров? А вы боитесь просто родить! Да, вы умрете, — женщины смотрели на меня исподлобья. — Но вы освободите своих дочерей.

— Тебе легко говорить, — остановила меня Крила. — Ты не родишь ребенка.

— И это та цена, которую я уже заплатила, сделав свой выбор, — уже спокойным голосом ответила я ей. — Знаешь, я рада, что не рожу здесь ребенка, — я видела, что мои слова шокировали многих женщин. — Я не хочу, чтобы жизнь моей дочери зависела от какого-то огня. Я восхищаюсь Севериной, — добивала я их. — Она урвала свой кусок счастья и теперь борется за него. Борется всеми доступными ей силами.

Наступила тишина. В глазах многих женщин блестели слезы. Нет, они не ограничены. Они не глупы. Страшно идти против устоявшихся традиций. И больше всего пугает неизвестность, и мешает неуверенность в достижении желаемой цели.

— Вы тоже участвуете в решении этого прошения, — мой голос был глух. — У вас нет времени на обдумывание. За какое время у вас родился ребенок? — я показала на дочь Крилы. — У вас есть шанс. Делайте свой выбор.

Я развернулась и пошла к двери. Открыв ее, я застала Гора с поднятой рукой, занесенной, чтобы постучать.

— Всё? — спросила весело я. — Мы можем идти домой?

— Да, — ответил он. — У тебя все хорошо? — окидывая женщин быстрым взглядом, спросил муж у меня.

— Да, — убедила я супруга, беря его за руку и закрывая за собой дверь в комнату.

Мы быстро покинули дом Рэна, направляясь в наш собственный. Шли мы молча. Всю дорогу Велигор избегал смотреть мне в глаза. Да я и не настаивала. Мой разум уже обрабатывал новую информацию и переосмысливал старую. Картина получалась ужасной.

— Прости, — извинился Гор, едва за нами закрылась входная дверь.

— За что? — удивилась я. — За то, что не объяснил мне ничего про внутренний огонь? — я не дала ему объясниться.

— Ты теперь привязана ко мне, — заявил он.

— Хочешь, я тебя обрадую? — весело спросила я. — Мы с тобой уже давно связаны, — я показала на руку с браслетом, который уже достигал локтя. — И вообще, я не понимаю, зачем вам потребовались браслеты, когда у вас есть огонь, который свяжет пару намного крепче, чем браслеты?

— Ты хоть слышала, что тебе говорили про огонь? — возмутился драконид. — Твоя жизнь зависит от моей. Если умру я, то умрешь и ты.

— Смерть — неотъемлемая часть жизни, — повторила я его же слова, пожав плечами. — И знаешь, жить без тебя мне как-то не хочется.

Неизвестно, кто из нас был больше удивлен моим последним замечанием: он или я. На мгновение я застыла, пораженная своими словами, осознавая, что это правда. Я выразила то, что чувствовала. Велигор обнял меня, целуя в губы.

— А я не хочу жить без тебя, — прошептал он, прерывая наш поцелуй.

— Так ты расскажешь, кто придумал надевать на пару браслеты? — не унималась я.

— Ей тут признаются в любви, а она интересуется событиями прошлого, — муж тихонько рассмеялся.