Грани будущего

Попутно адмирал узнал, что 1 сентября 1897 года из Владивостока в Хабаровск прибыл первый поезд. Уссурийскую железную дорогу, сооружением которой руководил крупнейший инженер-путеец, «бог изысканий» Орест Полиенович Вяземский, построили на год раньше положенного срока. Темпы прокладки Великого сибирского пути были и вовсе невиданными: весь путь протяженностью в небывалые семь с половиной тысяч километров от Урала до Тихого океана был проложен за десять лет. В среднем укладывалось по семьсот километров в год — огромная цифра даже для периода до Катастрофы, не то что для XIX века. А ведь перед строителями вставали многие преграды: непроходимая тайга, вечная мерзлота, болота, топи, горные кручи и стремительные реки. Люди рыли туннели и не боялись ни холодов, ни мошкары. Вся дорога была покорена киркой да лопатой, а главное — талантом, мастерством, трудом и упорством русских людей, к которым причисляли себя все жители России вне зависимости от национальности.

«И вот теперь весь мир в руинах, в руинах и Россия, и некому припомнить былые победы и свершения. Так что мне придется выжить и рассказать об этом новым поколениям», — решил для себя Зиновий.

— Если мы собираемся подорвать мост, Моня, то стоит понимать, что только одна его железнодорожная ферма весит более восемнадцати тонн.

— Это много? — переспросил капитан.

— Достаточно, чтобы похоронить наши надежды перебраться за Амур на локомотиве. Левый берег станет отрезанным от Хабаровского края и Приморья. Хотя ту же ферму в свое время смогли восстановить большевики после Гражданской войны. А у них технологии были почти такими же, как у нас сейчас. Но было больше людей.

— Хочешь сказать, что мост уже взрывали ранее?

— Когда он весил на порядок меньше. Со всеми новыми конструкторскими дополнениями после модернизации в конце двадцатого и начала двадцать первого века, а фактически — постройки нового моста на старом месте, пролеты весят гораздо больше. И если взорвем его, то уже, возможно, никогда не сможем восстановить сообщение через Амур при нашем техническом оснащении, — печально закончил Зиновий.

— Зато сможем зачистить землю от мутантов по эту сторону берега. От моря до реки.

Зема замолчал, пораженный жертвенностью выживших людей на поверхности.

Состав затормозил, домчав экспедицию до Северного микрорайона города. Фактически он подбросил группу до самого моста. В окно адмирал увидел сопку, с которой некогда рисовали вид на Амурский мост и перенесли этот эскиз на пятитысячную рублевую купюру, что долгое время ходила в качестве физических денег до тотального внедрения онлайн-платежей и перехода на другие денежные единицы — кредиты.

На сопке этой ныне стояла хабаровская гидропоника. Стеклянно-бетонное сооружение, в которое, возможно, Хабаровский анклав вложил больше сил, чем во все остальные сооружения, вместе взятые. А вокруг него располагались фермы, где защищали от холодов скот и содержали птицу.

Адмирал быстро оценил удобное расположение батарей на возвышенностях вдоль дороги. Наверняка они были перевезены в годы основания анклава с постаментов военных училищ, музеев и, возможно, из ближайших военных частей. Но толку от них не было. Орудийные расчеты давно молчали — снаряды кончились. Только пулеметные точки периодически огрызались, когда с моста лился особо плотный поток мутантов.

«Сколько же этих тварей на левом берегу?» — мелькнуло в голове.

Локомотив остановился, не довезя группу до самого пекла боя каких-то полтора километра. Кузьмич поостерегся. Но передняя турель теперь могла свободно стрелять, а если враг приблизится — то и задняя.

Почти сразу Зема услышал знакомые звуки выстрелов. Они словно слились с одобрительным ревом союзников, обрадованных подкреплению.

— Вперед! — скомандовал адмирал, первым выпрыгивая на пути.

Снайпер Елена поменяла позицию, выбравшись из-под одеял поближе к задней турели. Укрывшись за ней, можно было удобно стрелять по целям. Стрелять, пока не кончатся все патроны.

Богдан должен был уже разместить миномет где-то рядом с ней. Пары залпов должно хватить, чтобы пристреляться к полотну моста и начать бомбить дальше, отсекая потоки атакующих, создавая «пустоты» между ними, чтобы дать передышку автоматчикам.

Пока адмирал забирался повыше, оценивая обстановку, Демон с Моней уже мчались со своими отрядами на помощь союзникам. Капитан повел своих заново вооруженных солдат по пригорку к гидропонике, скользя в грязи по крутому, местами еще заснеженному склону.

Демон же с ребятами ринулся отбивать территорию через дорогу, где на равнине сошлись врукопашную с людьми прорвавшиеся с моста «муравьи». Хабаровчане резали их ножами, кололи штыками, отсекали конечности и головы саперными лопатками. Особо крупные бойцы пытались обойтись пинками и обломками досок, самодельными битами, кусками арматуры. Снарядный голод предстал перед адмиралом во всей красе.

Зема воочию увидел, как ближайший к нему «муравей» вроде бы слегка задел лапами спецовку какого-то мужика, но тот присел с распоротым животом, кровь потекла на землю, вывалились внутренности.