Грани магии. Зов Тьмы

— Да, — подтвердил Мор, догадываясь, к чему я клоню. — Вполне может быть, что это сын от первого брака. Тогда понятно, почему он его прятал. Наверно, даже сама королева Катаринар не знала о нем. Драконицы очень ревнивые, — пояснил темный.

— Но сейчас она мертва, — вставила я, бросив заговорщицкий взгляд на Рэна. — А значит, сыну от эльфийской принцессы ничего не мешает стать Королем.

Мор был поражен и изумлен, а лицо Рэна, напротив, было непроницаемой маской.

— Это значит, ему должно быть больше трех тысяч лет, — в уме посчитала я. — Пипец, старпер!

— Для алмазных драконов это не возраст, — запротестовал Рэн.

— Да. Но если в нем намешана эльфийская кровь, он будет жить меньше, — поддержал меня Мор. — Сейчас он должен выглядеть как старик или мужчина в возрасте.

— А как же иерархия и доминирующие гены? — продолжила незаконченную тему я. — Мы остановились на черных драконах, а дальше кто? Рэн?

Он задумчиво смотрел вперед и, не глядя на меня, начал говорить.

— Сильнее черных серебряные. После них золотые, а затем уже алмазные — королевского рода.

Он смолк, будто этого мне было достаточно.

— Ну! А дальше? Чем они отличаются?

— Серебряные и золотые — сильные воины, очень умные, имеют две сущности. Живут от двух до трех тысяч лет. А вот алмазные еще и обладают магией. Они считаются самыми сильными и долгоживущими существами. Имеют силу магов, мудрость эльфов, боевые навыки демонов и долголетие гномов.

Наконец, он посмотрел мне в глаза и снова усмехнулся своей кривой улыбкой.

— Их всего семь на Тарте. И каждый из них может стать наследником престола, если этого пожелает король.

— Вот как! И все они родственники короля?

— В какой-то мере — да. Ведь все алмазные драконы происходят от одной семьи.

— Я уже спрашивала у Мора, почему за почти две тысячи лет, что король жил со своей второй женой, у них родилась лишь одна дочь, Морэна?

— Нет, у них родилось около двадцати драконов, — усмехнулся Рэн.

— Серьезно?

Я была ошеломлена такой новостью.

— Да. Но не все из них рождались алмазными, ведь жена короля, Катаринар, относится к роду серебряных.

— Но Мор говорил, что гены драконов преобладают. Разве алмазный не должен доминировать?

— Случается по-разному, — заверил Рэн. — В браке двух драконов, как правило, чаще рождаются дети более слабых, потому сильных меньшинство. А в браке дракона и эльфийки родится дракон, но низкого сорта, потому что сильный ген смешается с более слабым. Зеленые, красные, может быть, черные, но очень сомнительно, что серебряные, а об алмазных и говорить не стоит

— Значит, ты считаешь, принц не может быть от первой жены?

Рэн ничего не ответил, зато подал голос Морнемир.

— Это так. Были браки и в нашей семье между драконами и эльфами, и только благодаря тому, что… — он запнулся, покосившись на Рэна, — что в нашем роду сильная кровь, рождались серебряные драконы. Но никого сильнее. Хотя были случаи в истории, когда в таком союзе женщина была алмазной драконицей, а мужчина эльфом, и у них рождались серебряные и даже золотые наследники.

— Это было до времен Брадура, когда можно было подпитать плод большим количеством магии и сделать его сильнее, — подал голос Рэн.

Мор согласно кивнул и печально посмотрел на меня. Я знала, как он переживал из-за своего будущего хвостатого потомства. Интересно, смогла бы я чем-то помочь им с Морэной?

— Значит, принц всё же от Катаринар, — продолжил темный. — И он молодой и сильный дракон. Но тогда зачем его прятал король?

— Да, странно это всё, — констатировала я. — Наверно, вся Тарта задается тем же вопросом. Кто он?

Опять наступило молчание в нашей компании, но мне всё не давали покоя эти драконы.

— Как же хочется увидеть хоть одного, — задумчиво произнесла я, всматриваясь в небо. Где-то там они летают, дышат своим красным пламенем. Интересно, они агрессивные или, наоборот, добрые и ласковые?

— Рэн, а расскажи, какие еще есть союзы?

— А какие тебя интересуют?

— Ну… Например, дракон и демон, кто будет?

— У демонов тоже сильные гены, поэтому здесь очень спорный вопрос. Если дракон более слабый — красный или черный, то больше шансов, что родится ребенок-демон. Если драконы сильнее — серебряный или золотой, то скорее родится дракон.

— А драконы и гномы? — хихикнула я.

— Не знаю ни одну такую пару, — засмеялся в ответ Рэн, и даже Мор хмыкнул.

— Это было бы очень странно, — подтвердил он.

— Ну, гномам же нравятся высокие женщины.

— Это да! У низких гномов очень высокие амбиции! — высказался светлый.

— Ты бы видел, как они пялились на Рину в трактирах, где мы останавливались, — усмехнулся темный.

— Ты бы знал, что они говорили, Мор, — вспомнила я разговор раскрепощенной компании гномов. — Ушки бы завернулись.

Они опять оба уставились на меня.

— Ну, что?

— Ты знаешь гномий? — удивился синеволосик.

— Каким-то чудным образом я стала говорить на всех языках вашего мира, — пожала плечами я. — Это пришло ко мне сразу, как я прошла портал.

— Ты знаешь, — обеспокоено сказал Рэн, — если кто-то узнает, что ты иномирянка, тебя заберут под стражу и будут допрашивать до тех пор, пока не расскажешь, как именно открыла портал.