Грани Обсидиана

– Неужели? – Усмехаясь, он подошел ко мне, и я подавила желание отодвинуться. Лорд Фэрлин наблюдал за мной так зорко, что заметил это. Сказал негромко: – Тогда почему вы боитесь меня? Вас, должно быть, с детства пичкали россказнями о роде Фэрлинов-Оборотней? А знаете ли, что мой род – один из самых древних на земле? Раньше звери были не просто звери, а люди – не просто люди. Землю населяли люди, могущие по собственному желанию превращаться в зверей. Одни отдавали предпочтение первому облику, другие – второму. Время шло, наш дар слабел, и постепенно большинство утратило искусство превращения. У людей сохранилась лишь память о прошлом, искаженная бессильным страхом и завистью. А на другом конце оказались те, кто не смог стать ни зверем, ни человеком – чудовища из ваших ночных кошмаров. Посередине остались мы, оборотни. Первые боятся нас, вторые ненавидят за союз с людьми. Было время, совсем недавнее время, когда нас сжигали на кострах за то, что мы – это мы. За то, что наши способности достались нам по наследству, как вам – эти серые глаза и эти густые волосы… – Он осторожно коснулся моих волос. Я слушала так внимательно, что лишь моргнула. – Потом люди поняли, что без нас, Пограничников, им не справиться с силами, идущими из-за Хребта. И мы заключили этот договор. Наш род угасает, леди Инта. Способности слабеют, и лишь немногие могут передать их своим детям.

– И все из присутствующих в вашем замке обладают этими… способностями?

– В большей или меньшей степени. И даже, – он улыбнулся уголками губ, – даже Мэтт. Не говорите об этом своей нежной сестре… а то он будет скрываться до конца жизни. Настало время, когда оборотни стыдятся своего дара, как…

Его взгляд скользнул по мне.

– Как вы – своего увечья.

Я сказала бесстрастно:

– Вы правы. Я стыжусь и ненавижу свою слабость. Но это – мое

несчастье. Никто не должен жалеть или презирать меня за хромоту.

Лорд Фэрлин тихо рассмеялся:

– Глядя на вас, никто не посмеет этого сделать, разве что осудит вашу дерзость: другая бы держалась в тени, а вы бросаетесь грудью на мечи! А я благодарен вашей хромоте… да-да, не сверкайте глазами – она привела вас сюда, в мой замок.

Я промолчала, вспомнив вдруг, что он подразумевает. Он, кажется, тоже.

– Полагаюсь на вашу честность, леди Инта!

– А я – на ваше слово, – отозвалась я, сознательно избегая слова «честь». Кривая усмешка свидетельствовала, что лорд Фэрлин это заметил.

* * *

Ветер кидал в лицо крупные хлопья снега – ветер, летящий с далекого южного моря и потому теплый, влажный… Он

говорил, скоро будет весна. Скоро свадьбы. И Эйлин наконец уедет из замка. Я наклонилась, сметая снег с сапог. Пальцы привычно нащупали рукоять ножа. Я вынула его, ласково протирая лезвие. Не сегодня. Я сдержу свое слово.

Прижала сталь к пылающей щеке. Играя, перекидывала нож из ладони в ладонь. Почему я думала о своей смерти – не его? А каково будет, когда нож входит в твое тело? Нежно, словно лаская, я провела лезвием по горлу, расстегнула куртку и приставила острие ножа пониже левой груди – туда, где быстро бился живой теплый зверек…

Сильный удар – нож вылетел из моих пальцев, и рука сразу онемела. Следующий обрушился на мою щеку – хлестко, больно, – в голове зазвенело от пощечины и яростного рычания. Меня схватили и затрясли так, что казалось, мой позвоночник рассыпается на части…

Ошеломленная стремительностью и мощью хватки, я позволила проволочь себя по коридору до покоев лорда Фэрлина. Брошенная с размаху на кровать, попыталась подняться, но жесткая рука отправила меня обратно. Я осталась лежать, опираясь на локти и следя за метавшимся по комнате мужчиной. Он бормотал что-то, посверкивая на меня злобным взглядом. Наконец остановился перед кроватью, с такой силой вцепившись пальцами в широкий пояс, что было ясно – лишь так он удерживается, чтобы не вцепиться мне в горло.

– Что это вы затеяли?! – спросил яростно.

– Я?

– Следил за вами весь день. Был уверен, что вы попытаетесь выкинуть что-нибудь подобное…

– Я – что?..

– Я видел!

– Что вы видели?

– Что? – Он встал коленом на кровать и распахнул ворот моей рубахи. Бесцеремонно приподнял мою левую грудь, открыв ярко-красную отметину, оставленную кончиком ножа – лишь сейчас я ощутила легкое жжение. – Вот это!

Он решил, что я собиралась убить себя… Что ж, это соответствовало истине – почти.

– Куда вы дели нож?

Лорд Фэрлин выдохнул сквозь зубы. Отпустил меня, отошел к камину. Руки, стиснутые у него за спиной, побелели. Я поспешила поправить одежду и повторила:

– Где мой нож? Вы выбросили его?

Он сверкнул на меня глазами.

– Я не собираюсь умирать – и вам не позволю. Вставайте!

Безжалостная рука едва не вывихнула мне плечо.

– Куда вы меня тащите? Ох…

– К камину. Вы простояли на ветру больше часа…

– А… и вы тоже?

Надавив на плечи, он усадил меня в кресло перед камином.