Грани (СИ)

Через десять минут бортового времени я почувствовал лёгкий толчок — "Красотка" отчалила от носителя, покинув его трюм. А ещё через полчаса стало потряхивать, мы вошли в атмосферу. Начался отсчёт до выброса, оператор высадки докладывал обстановку под нами. Несмотря на то, что пока сенсоры не учуяли ничего опасного, даже такой манёвренный корабль может быть повреждён зенитными средствами или огнём затаившихся противодесантных батарей, поэтому мы с самого начала готовились к высадке на гравитационных подвесах. Цифры на небольшом табло сравнялись с нулём. Танк вздрогнул, нас накренило, тело на мгновение потеряло вес. "Красотка" сбрасывала нас с хода, показалось даже, что это была максимальная атмосферная скорость. Прошло двадцать долгих секунд, пока поднялись бронещиты камер обзора.

Мы стремительно опускались прямо на джунгли всего в полукилометре от цели. Исключительная точность для сброса с такой высоты… Замерцал индикатор торможения, гравиторы набирали мощность. Немного не дотянув до зелёной зоны, мы плюхнулись на поверхность, но нам не привыкать, а "Вервольф" выдержит и не такое. Я собрался и начал проверку:

— Дивизион, доложить о состоянии и готовности.

На панели боевого управления мигнули зелёные огоньки — все машины целы, экипажи и десант в порядке.

— Отлично. Порядок ромб, скорость три четверти, за мной!

Тактическая карта показала рельеф и отметки моего дивизиона. Для наших машин джунгли совершенно не были преградой, танки легко прокладывали просеки, валя деревья в два-три обхвата. Заброшенный храм находился за небольшим холмиком, и через считанные минуты мы уже были на его верхушке.

— Стоп моторы. Контроль местности во всех диапазонах. Пехоте готовность один.

Все доклады пришли с индексом "Ноль", то есть никакой опасности не обнаружено. Возможно, храм действительно покинут… но в такие моменты я доверял больше свой интуиции, нежели приборам. А интуиция говорила что здесь что-то не так.

— "Красотка", на связь.

— Слушаю вас, — отозвался приятный женский голос, хотя во время высадки нас вёл старший инженер-оператор борта, матёрый дядька.

— Дайте тепловую карту, наложенную на местность.

— Секунду… вот.

И всё же, несмотря на то, что сканирование с крейсера ничего не показало, я нутром чуял подвох.

— Внимание всем! Порядок двойной клин! ВЧ-излучатели на всю мощность, полная скорость, вперёд!

Прикрывая пехотные транспорты, мы помчались, заливая всё вокруг жёстким высокочастотным излучением. Для него не преграда металл и камень, только лучшие псайкеры Империи способны создавать защитное поле силой своего разума. Если где-то здесь засада, то все её участники уже корчатся, чувствуя, как распадаются мышцы и нервная ткань, как раскаляется оружие и броня. Джунгли подёрнулись дымом и паром, некоторые деревья взрывались, разбрасывая огромные щепки и труху. До цели сто метров, вокруг храма небольшое открытое место, как раз для высадки пехоты.

— Отбой ВЧ, стоп моторы! Приехали… — сказал я, едва танк выкатился на каменные плиты храмового дворика. — "Красотка", обзор. План помещений готов?

— Да, передаю на все машины.

Внутренности храма представляли собой три этажа внутри усечённой шестигранной пирамиды высотой метров пятьдесят. И вниз уходили пять этажей. Всего около сотни комнат и бессчётное количество переходов и коридоров. Эта объёмная схема теперь была у каждого десантника в индивидуальной боевой системе. А засада… если она имелась, то уже поджарена. Странное беспокойство не отпускало меня, но я загнал его внутрь и отдал команду на выход, оставив командиром танка и дивизиона моего заместителя Вельдинга, младшего брата Самура.

На каменных плитах выстроились сто шестьдесят легионеров. Безликие для других из-за одинаковой силовой брони, они были знакомы мне поимённо. Не было случая, чтобы я спутал кого-то даже со спины, Волк Логан полагал это зачатками искусства псайкеров. Возможно, это так.

— Наше задание — прочесать пирамиду и забрать все вещи, которые покажутся нам достойными внимания. Все вы образованы, поэтому лишнего не схватите, нужное не пропустите. Командиры отделений, шаг из строя!

Чёткий лязг латных сапог, шестнадцать сержантов шагнули вперёд.

— Первый-второй… ать! Первые в этот вход, вторые в боковой. Связь постоянная. Со мной идёт мой экипаж. Выпол… ать!

Легионеры разделились и рысью ринулись ко входам. Моя боевая АСУ держала на контроле состояние каждого из них, поэтому я всегда знал, кого отозвать и как перестроить боевые порядки. Логан справедливо считал наш чаптер лучшим по показателю потерь, а именно по их отсутствию. Самым тяжелым ранением была оторванная кисть руки у сержанта второго отделения, когда тот полез врукопашную с арахнидом… от арахнида осталась только тушка с повыдерганными конечностями. Руку сержанту отрастили за два дня, а к нему самому приклеилось прозвище Паук.