Грани Сингулярности

Толпы людей проходили мимо Ветраны, не обращая на неё ни малейшего внимания. Девушка-боец немного пробежала вперёд, и, наконец, остановилась на краю платформы. Пошарила взглядом по сторонам и увидела карту станций. Преследуемый искуственник в этом месте сел на поезд — его висящий в воздухе след-излучение уходит прямо в черноту тоннеля. С секунду Ветрана поколебалась, но потом всё же осталась на месте. Она могла бы легко догнать поезд, но при этом скорей всего привлекла бы к себе внимание.

В этот момент к перрону, наконец, подошел поезд метро. Вместе со всеми Ветрана вошла в вагон и скромно встала у двери.

Одна станция… другая… третья. На четвёртой след показал, что преследуемый вышел и, неожиданно ускорив шаг, направился к находящейся неподалеку железнодорожной станции. Одним прыжком преодолев весь эскалатор (дежурный ничего, естественно, не заметил), Ветрана вылетела на свежий воздух и, пробежав метров сто, наконец, увидела свою цель в зрительном спектре!

Это оказался мужчина с типично азиатской внешностью. Возраст определить было невозможно — от тридцати до пятидесяти. На нём мешком висела оранжевая рабочая форма. Порванная в нескольких местах, она выглядела очень грязной, словно ей долго возили по только что зашпаклёванному окну.

Азиат деловито перелезал через забор, ограждавший доступ к железнодорожным платформам. Он мог бы его просто перепрыгнуть или пройти насквозь. но, видимо, боялся выдать своё присутствие. Не выходил за рамки физически х возможностей тела.

Догнать! Успеть! В один дикий прыжок Ветрана преодолела всё расстояние от входа в метро до забора и проскочила его насквозь.

Искуственник, заметив Ветрану, перестал скрываться. Спрыгнув на платформу, он устремился по прямой к какому-то парню с рюкзаком за плечами.

Ветрана поняла, что не успевает. Излучение искуственника резко изменило спектр. Это означало только одно — вот-вот произойдёт трансформация. Жить парню оставались считанные секунды…

В другое время в другом месте…

В лекционной, как обычно, было шумно. Студенты оживленно переговаривались, обсуждая надвигающиеся экзамены. Стас повертел головой, высматривая своих. В глаза почти сразу бросилась чёрная шевелюра сидящего в первом ряду Толика, который что-то оживлённо втолковывал обалдело смотрящей на него девушке с толстой косой, Оле. Стас, почти сразу догадавшись, о чём тема разговора, ухмыльнулся и направился к ним.

— Кризис — это заговор тайного мирового правительства, — убежденно вещал Толик, — С нашими олигархами. Вот говорят, что глобальные экономические потрясения коснутся только их, миллиардеров. Да ни фига! Олигархов, может, действительно только коснутся, а вот всех остальных они так вообще всмятку…

— Толян, да что ты так переживаешь? — Стас шлепнул портфель на сиденье рядом, — Кризис, олигархи… Вот когда из адронного коллайдера вылезет Ктулху…

— Твоего Ктулху хэдкрабы сожрут, — тут же переключился на новую тему Толик, — Они в коллайдере давно завелись, ты не знал? Они более крутые мозгоеды. Уступают только нашим преподам.

— То-то этот коллайдер столько лет уже строят и никак достроить не могут.

— Да, ещё долго до первого запуска. Эх, скорей бы…

— Господи, о чём вы вообще говорите! — закатила глаза Оля, — Крабы, Хтулка какая-то… Я одни предлоги только различаю!

— Не переживай, Оль, — тут же утешил Толик, — Все люди делятся на ктулхуистов и тех, кто о Ктулху не знает. Ты, вот, уже знаешь. Значит, скоро будем говорить и обсуждать на равных.

Прозвенел звонок и в аудиторию вошёл преподаватель. Одет он был в подчёркнуто строгий пиджак и брюки, на плечи спадала целая грива седых волос, а в глазах угадывалась мудрость… и неприкрытое ехидство. Общую картину, правда, немного портило небольшое пузо. Примерно в таком облике профессор Васильев преподавал дискретную математику студентам уже тридцать лет. По-мнению самих студентов, был он в общем хорошим дядькой — строгим, но относительно адекватным. По сравнению с некоторыми другими преподавателями. Если разбираешься в предмете — Васильев закорючку в зачетку поставит всенепременно. Но и требования предъявлял соответствующие, поскольку халявщиков Васильев на дух не переносил.

— Ну что, балбесики, — с ходу взял быка за рога Васильев, — Через две недели первый экзамен. Допустившиеся есть?

— Конечно! — донеслось из аудитории.

— Что-то вы очень уж оптимистичные. Ух, не к добру. У меня, когда вчера проверил ваш рубежный контроль, волосы на голове встали… вы не поверите… ортогонально! Половина будет завтра переписывать.

В аудитории застонали.

— Стонать будете на экзамене. Я ж много раз говорил — если подготовитесь, будет вам и «хор» и «отл» и что только хотите!

— А «автомат» будет? — донеслось с заднего ряда.

— Будет, — уверенно отозвался Васильев, — Сидоренков, тебе, двоечнику, вручу сразу после экзамена лично в руки вместе с сапогами и повесткой в военкомат. Ещё вопросы?

Вопросов больше не было.

— Отлично, — Васильев поднялся со стула и медленно зашагал вдоль доски. — В таком случае, сразу к делу. Начну я, пожалуй, с самой вас волнующей, судя по вопросам, темы — «автоматы».