Граница леса

Мы выехали на следующее же утро. Не то из соображений конспирации, не то — экономии корона не выделила нам кучера, хотя снабдила бумагой, позволяющей брать лошадей на станции. Поэтому на козлах сидел мастер Вийник, и магистр Залемран составлял ему компанию, оставив меня одну ехать внутри линеи, небольшого зимнего экипажа. Первый снег выпал так рано и обильно, что линея легко летела по уже хорошо накатанной дороге. Ехать было тепло: рядом со мной поставили грелку-жаровню. На королевской дороге лошадей можно менять каждые три часа, и мы мчались, почти не останавливаясь, до самой развилки, на которой и свернули в Карвийн. Дальше поехали спокойней: свежих коней взять было неоткуда. Жаровня погасла, остывающие угли неохотно расставались с теплом, и я поплотнее закуталась в шубу. Наслаждение скоростью ушло, сквозь промасленную бумагу, натянутую на окошках, проникало всё меньше света, и я невольно прислушалась к доносящемуся спереди бурчанию. Маги изволили обсуждать меня.

— А ты предпочёл бы её бросить? — устало, как будто не в первый раз, спрашивал Вийник. — Сам же говорил — весну не переживёт. Пусть дворянка, но мы люди или степные варвары?

— Я же не отказываюсь! — закипятился Залемран. — Но везти её в Карвийн…

— У тебя есть другие варианты?

— Сам посуди, что я скажу Совету? — не унимался магистр. — Мы везём этнографа с инспекцией!

— Соврёшь что-нибудь, — предложил Вийник. — Например, скажешь правду.

— Заткнись!

— И не из-за Совета ты дёргаешься, — хладнокровно продолжил Вийник. — Всё дело в этой курице, на которой ты сдуру обещал жениться.

— Не говори так о Леани!

— Даже если она в тебя втюрилась, это не повод голову в петлю совать, — настаивал мастер магии.

— Заткнись!

— Тогда бы и переживать было не о чем, — закончил свою мысль Вийник.

— Дело вовсе не в этом, — запротестовал Залемран. — Но поселить девушку у себя дома… Это неудобно, понимаешь?

— Ну, хочешь, останемся в деревне до конца лечения. Потом отправим в Элойзу, не завозя в Карвийн.

— Издеваешься? Держать леди в деревенском доме, когда…

— Когда ты сам рассказывал, в какой дыре она жила, — перебил друга Вийник. — Да для неё кровать с тюфяком — уже верх роскоши!

В голосе мага слышалась откровенная враждебность, и она задела меня куда больше пренебрежительного смысла его слов. Злость постепенно поднималась во мне, требуя выхода. Кто он такой, чтобы так обо мне отзываться?

— Нет, это невозможно, — продолжал протестовать Залемран. — У меня в Карвийне ученики, обязанности…

— Леани… — подхватил Вийник.

— Заткнись!

— Ну, хочешь, я с ней сам поговорю, — предложил Вийник. — Честно заверю, что ты ни-ни, и вообще пальцем к леди не прикасался, и не смотрел даже, и не думал.

— Замолчи!

В линее послышался тихий глухой звук, похожий одновременно и на рычание, и на шипение. Я не сразу поняла, что издаю его сама.

— Или скажу, что сам на неё глаз положил, а? Тогда-то Леани точно отцепится.

— Прекрати!

Рычание набрало силу и звучность, от которых мороз пробирал по коже. Лошади испуганно захрапели и понесли. Меня швырнуло на вбок, на дверцу, к счастью, закрытую, потом в другую сторону. На козлах что-то кричал Залемран и сыпал ругательствами Вийник. Линея неслась, едва ли касаясь полозьями снега, куда-то в сторону от дороги, меня трясло и швыряло в разные стороны, а, может, я металась по крошечной клетке, сходя с ума от страха и злости и не видя пути к спасению. Внезапно всё кончилось.

Лошади устали и успокоились, а, может, смирились перед хваткой Вийника. Линея остановилась, я утомлённо вернулась на сидения, и с ужасом увидела на дверцах и обивке следы царапин. Здесь метался и драл когтями всё вокруг кто-то очень опасный… Маги рывком распахнули дверцы.

— Так-так-так… — Вийник передразнил Везера Алапа и вскочил на подножку. Я съёжилась на сидении и глухо зарычала. От магов исходила чужая, враждебная мне и всему живому сила, к тому же они перекрывали пути к свободе. Мастер был готов отразить любую атаку, а вот магистр показался мне скорее растерянным, и если внезапно броситься, может быть…

— Леди Элесит, — спас положение Залемран, — вы в состоянии говорить?

— Что вы хотите, магистр? — справилась я с собой. Выдавливать из себя звуки человеческой речи было сложно и неприятно, как будто моё горло не было для них предназначено. Но маг меня понял.

— Вы можете объяснить, что предшествовало подобной… трансформации? — заинтересованно спросил он.

— Я вас не понимаю, — холодно ответила я, кое-как совладав со своим горлом.

— Мой друг хочет сказать, — насмешливо пояснил Вийник, который всё это время молча и с любопытством меня разглядывал, — что у вас светятся глаза, изменился прикус зубов, на руках отросли когти и увеличилась в размерах ушная раковина. И то, как вы выглядите, вносит ясность в вопрос «какой зверь напугал рычанием лошадей», тем более, что голос у вас тоже изменился. И вот теперь, когда я вам объяснил значение слова «трансформация», сделайте над собой усилие, и вспомните, с чего всё началось. От чего вы зарычали?