Граница надежд

Сильва резко повернулась к Чалеву, словно ее ударили. Единственное, что она увидела, была ироническая улыбка, застывшая на его губах.

— Попрание норм жизни, — продолжал он. — Любовная интрижка и, в конце концов, трагикомедия. Каждый получает по заслугам... Вы сделаете вскрытие? — спросил Чалев, снимая простыню с тела.

— Не прикасайтесь к ней! — крикнула Сильва. — У вас грязные руки! Прошу вас покинуть морг! Пусть здесь останется только медсестра.

Мрачный коридор поглотил шаги удаляющегося врача.

Когда через час Сильва вошла в палату отца, она пыталась казаться спокойной. Ей так захотелось прижаться к его груди и выплакать всю накопившуюся боль, но она знала, что любое волнение может стать для отца фатальным.

Велико шутил о чем-то с сестрой и, увидев Сильву, развел руками:

— Наконец-то прибыл главный цербер! До каких пор, милые девушки, вы будете меня держать здесь, как арестанта? Мне уже пора вставать. Хорошо, я согласен, сначала прогуляюсь с вашей помощью, потом уже самостоятельно. Пусть будет так... — И он поднял руки, чтобы они могли подхватить его под мышки.

Велико уже сидел на постели, и лицо его как-то по-детски сияло.

— Мы еще поживем! И еще как!.. — взволнованно сказал он и вдруг уставился на дверь. В палату вошел Драган. — Ты как раз вовремя пришел, браток! — весело воскликнул Велико. — Помоги! Женщины боятся. Помоги мне встать на ноги и сделать первый шаг... — Опершись на плечо Драгана, он встал.

Сильва, взволнованная, стояла возле них. Неужели это те самые люди, которые всего несколько дней назад ненавидели друг друга?

Драган и Велико дошли до окна.

— Я верил, что ты придешь, — проговорил Велико.

— Меня задержал Ралев. Пришлось поговорить кое о чем по работе. Как только мы закончили, я первым делом зашел сюда. — Драган вытер рукой пот с лица и снова подставил свое плечо Граменову. — Мне сказали, что твои дела пошли на поправку, но я хотел убедиться в этом сам.

— Такой, как я, никогда не пропадет, — засмеялся Велико. — Сколько еще испытаний выпадет на наши головы! — И он украдкой посмотрел на Сильву, но она заметила это и покраснела.

Она думала о них обоих, об их любви к жизни, о себе самой, думала и о Венете.

— Так-так, еще немного, еще немного, — поддерживал Велико Драган. — А как только крепко встанешь на ноги, никаких санаториев. Ко мне приедешь, на виноградник. И виноград у меня есть, и мед, а о вине и говорить нечего. — Драган помог ему лечь, натянул на него одеяло, укутал его. — Я тебя буду ждать, так и знай. Сколько работы нам предстоит! И памятник Ярославу ждет. Он словно живой будет... — И Драган ушел в сопровождении медсестры.

Велико долго молчал, потом сжал пальцы Сильвы своей большой рукой.

— Заново родился! — прошептал он. — Наконец-то Драган вернулся. Теперь, что бы там ни случилось, я спокоен, — он прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

И Сильва вдруг почувствовала облегчение. По ее щекам покатились слезы.