Границы достоинств

Что угодно отдала бы она сейчас, только бы не возвращаться в эту квартиру. Но настойчивости Калины противостоять было невозможно. Водитель автомобиля без вопросов остался ждать их возвращения.

– Вот тебе таблетка. Положи её между ног.

– Не надо мне никаких таблеток. Что это такое?

– Как не надо? В чём дело? Малыш не хочет слушаться. Давай, я положу.

– Не надо. Я сама.

– Сделаешь? Точно? Всё, я тебе верю.

Соня закрылась в ванной и потихоньку смыла таблетку в раковину.

– Сделала? Хорошо. Теперь пройдёт.

Авто мягко подкатил к общежитию.

– Отдыхай, а я к тебе вечером загляну.

– Не надо вечером, Артём, я буду спать.

– Хорошо. Тогда, когда? Через день, два, три?

– Через неделю.

– Ну-у-у, малыш меня не любит, не хочет видеть. Ну ладно. Можно тебя одну оставить? Не изменишь мне? Смотри, ты моя.

– Форте, фортиссимо, субито пиано, – повторяла Соня, глядя то в ноты, то на клавиши. Пальцы неуверенно прокладывали новую, чёрно-белую дорогу на непослушном рояле. Изумлённые лица время от времени заглядывали в дверь и исчезали: – Вот ненормальная, вторые сутки держит кабинет!

– Квартоли стаккато, фермата и снова субито пиано. Пора заняться делом, хватит гулять. Догулялась уже. Не хватало ещё на второй год остаться. Нон легато и не забыть про фа диез.

Соня уже третий день не вспоминала про косметику и дискотеки. Под конец сессии в ней проснулась сознательность? Понимание важности музыкальных успехов? Нет, скорее «заснули» прежние интересы. Подруги продолжали шумную хмельную жизнь, тщательно готовясь к каждому вечеру, а Соня взирала на всё это с равнодушием, не узнавая саму себя. Где тот прежний азарт? Ведь раньше целый день она проживала ради вечера. Теперь даже не ощущается привычное волнующее покалывание под солнечным сплетением. Смысл конечного результата разгадан: грубый болезненный секс. А красивое, ухоженное дорогой косметикой лицо является совершенно ненужным дополнением к тому, что происходит ниже пояса. Вот для чего дискотеки, вино и мужчины? Странно, что кому-то ещё это нравится.

– Хочешь, Оль, возьми мой бежевый костюм. Думаю, тебе он подойдёт, – зевая, предложила Софья.

– Ура! Спасибочки, подруга! – Оля подскочила к ней и чмокнула в губы. – Я не говорила, как тебя люблю?

– Ладно, ладно. Пойду ещё часик позанимаюсь.

– С тобой точно что-то неладное происходит.

Соня, выходя, послала подругам ленивый воздушный поцелуй. В коридоре её встретила дежурная.

– Алабина, спустись вниз, к тебе пожаловали.

– Кто? – Соня и впрямь задумалась.

– А кого ты ждёшь?

– На какой машине?

– Тебе ещё машину подавай? Вот ведь какие девушки избалованные пошли.

Соня спустилась в халатике, бледная без косметики, с не уложенными волосами. В «предбаннике» низком и тесном стоял Калина с газетным свёртком в руках. Соня сначала остановилась в нерешительности, а потом даже почувствовала прилив гордости. Она на своей территории и бояться ей нечего. Зря она что ли страдала? Красивой мечты не получилось, но так пусть другие мечтают за неё и завидуют, увидев, кто её навещает.

– Привет, малыш! Я тебе орешки принёс. Сейчас, только горстку себе возьму…

Такова бандитская любовь.

***

– Девочки, Сонька где? – Светка из соседней комнаты растерянно озиралась, почему-то с мыльницей в руках.

– В сто девятую пошла. А что?

Светка исчезла без объяснений. Соня шла ей навстречу по коридору.

– Сонь, там тебе Калина кричит. Выйди, а!

– Не хочу.

– Он залезть грозится.

– Вот балбес! Пусть лезет! – но её смех тут же оборвался. Дверь женского туалета распахнулась, и вошёл, вернее, вышел Артём.

– Малыш, я пришёл.

Приближалась ночь. Но гость уходить не торопился. Молча скучал в компании говорливых девчонок. Входную дверь, должно быть, уже заперли. Непонятно, как Калина собирался выйти. Или не собирался вообще?

Соня время от времени толкала Олю в бок, многозначительно подмигивала, но та, как ни старалась, подругу не понимала.

– Оля, ты не сходишь со мной? – не выдержала она. – Ты ведь тоже хочешь? Да? В смысле…пи-пи…

– Да, да, – Оля вскочила, переняв мысли подруги.

– Милицию вызываем, – шепнула Софья за дверью, – не стану больше с ним спать.

Они побежали вниз к телефону. Когда вернулись, Калина как-то недоверчиво осмотрел их с ног до головы. Минут через десять начал ёрзать на стуле:

– Что-то мне не по себе…

Девушки переглянулись. Просто телепат какой-то!

И вдруг произошло совсем невероятное. Парень опустился на колени и полез под кровать. В белой шёлковой сорочке – прямо в двухнедельную пыль.

– Пожалуй, я пока здесь полежу.

И только он это сделал, как в дверь постучали, и деловито, по-хозяйски вошёл милиционер с папкой под мышкой.

– Так, что у нас здесь происходит? Кто девочек обижает?

– А кто вам такое сказал? – Соня глазами подавала ему знаки в сторону кровати.

– А кто звонил?

– Мы не знаем, – ответ был дружным.

– Может быть заведующая? – громко предположила Соня, подмигивая ещё усердней.

Милиционер очень подозрительно посмотрел на Соню и как-то настороженно стал топтаться.

– Значит, всё в порядке? Ложный вызов?

– Да, – громко сказали девушки и отрицательно замотали головой.

– Тогда мне пора.