Границы между нами

Алиса еще не успела смириться с этой мыслью и хотела услышать от Рамиля что-то совсем другое. Он должен был сказать, что есть другие варианты выбраться из гетто, и что он поможет, что все будет хорошо…

– Ты совсем не понимаешь, что ли? – взорвалась Алиса. Слова вылетали из нее быстрее мыслей. – Мне нужно выбраться отсюда. Я не собираюсь провести в этой помойке всю жизнь!

От неожиданных грубых слов, Рамиль отшатнулся. Пару секунд он ошарашено смотрел на Алису, не узнавая в ней ту девушку, с которой познакомился на крыше больницы. А затем обижено отвернулся.

Алиса поняла, что сморозила. Она коснулась его плеча и ладони.

– Прости, прости, прости! Я совсем не это хотела сказать. Да, гетто не предел наших мечтаний, но ты прав, здесь можно жить. Просто… Мне нужно вернуться в Город, чтобы помочь отцу. Ему нужны врачи, медицинская поддержка, триттер. Тут я ничего этого не найду для него.

– Ну триттеров здесь как раз таки хоть отбавляй, – все еще обижено ответил Рамиль.

– На это нужны деньги. Поэтому мне нужно найти хорошую работу в Городе. Чтобы накопить на триттера и получить уже наконец этот дурацкий валидант! Но как ее найти, если меня даже за КПП не выпустят? Какая ирония! В гетто без валиданта проехать можно. А из гетто выбраться без него нельзя. Какая-то дорога в один конец… Где мне теперь взять валидант?

– Дружка своего попроси, – уже не так обижено, но с легкой ноткой ревности и сарказма сказал Рамиль.

Алиса посмотрела на Рамиля, засмеялась и толкнула его плечом в плечо. Тупая боль отозвалась эхом по руке и опять напомнила о себе.

– Да ну тебя…

– Я серьезно, – изменился в лице Рамиль. Он словно додумал мысль и сейчас стал ее развивать. – Те, кто подписывают контракты на триттерство спокойно выезжают из гетто с хидерами. Но у хидеров может найтись много и другой работы, и это реальный шанс выбраться отсюда. Тем более работа на государство точно предусматривает и валидант, и тот заработок, что тебе нужен.

Алиса промолчала. Она еще раз прокрутила в голове вчерашнюю встречу с Дэном. Он так изменился, вырос. Точнее, нет, это неправильное слово по отношению к тому, каким он стал. Дэн возмужал. Стал выше ее головы на две, не меньше! На лице появилась щетина, детские кучеряшки превратились в густую копну волос, а плечи казались просто необъятного размера. Было непривычно видеть его таким взрослым. Алиса вспомнила того долговязого вечно лохматого мальчишку с прыщами и кучей комплексов. Ее веселого друга, который несмотря на всю свою неказистость уже тогда вызывал бабочки в ее животе одной только своей улыбкой. И вчера эти чувства вместе с бабочками неожиданно выпорхнули из-под завалов всех тех лет, которых они не виделись.

Десять лет назад Дэн жил в квартире напротив, был старше Алисы на пару месяцев и любил мятные жвачки. Они вместе ходили в школу, делали уроки и тусовались по вечерам. Их дружбе завидовали, обзывали тили-тестом, от чего Алиса с Дэном краснели и стеснительно переглядывались. Никто из них никогда не признавался в своей симпатии, но она определенно была между ними.

Когда Дэну только исполнилось четырнадцать лет, его отец – гениальный врач – сделал какое-то научное медицинское открытие, которое поспособствовало скачку в развитии триттерства. После этого его, как хорошего и перспективного доктора с ученой степенью, пригласили работать в Лабораторию Центра, и он со всей семьей переехал в Центральный Город. Все произошло очень стремительно, семья Дэна даже вещи толком не собирала – уже после их уезда это сделала какая-то клининговая бригада во главе с военными. В последний вечер перед уездом Дэн позвал Алису на их тайное место на крыше гаража около дома. Он рассказал ей о том, что они больше не увидятся. А потом протянул записку и попросил прочитать ее после того, как он уедет.

От неожиданной новости бабочки в животе Алисы рухнули замертво прям на крышу того самого гаража. Она так разозлилась на Дэна, что неожиданно даже для себя самой начала обвинять его отца. Кричала, что то, что он делает, это неправильно и он вовсе не доктор, а самый настоящий убийца, раз поддерживает и развивает триттерство. Записку она скомкала и бросила Дэну в лицо, перед тем как уйти не попрощавшись. И перед тем как полночи прорыдать в подушку от своего горя.