ГРАС. Цикл (СИ)

А если ударить по атомной электростанции, по пусковой установке стратегической ракеты, по складу боеприпасов? По объектам связи и радионавигации? Такие мелочи, как небоскребы, я уже не обсуждаю. Если построить сто, пятьсот девастаторов и нанести одновременный удар? Думаешь, эта организация не найдет пятьсот смертников? Соблазнительно, правда?

Плюсы этого оружия тебе не надо описывать, ты ведь спец по борьбе с терроризмом. Компактен, стреляет из любого положения, в том числе из подземного и подводного, стреляет сравнительно незаметно, мгновенно доставляя заряд к мишени сквозь толщу земной коры. Заслониться от него ничем нельзя по определению. От девастатора нет и не может быть защиты, именно поэтому я и всполошился, девонька. После того, как твой майор выложил все или почти все добытые им теоретические выкладки тем людям, которые смогли захватить установку...

Он-то думал, что Челноков тоже у них, что теперь уже всё равно. А Челноков гуляет на воле. Твой начальник, пытаясь оценить ситуацию, нечаянно толкнул чашу весов —да так, что ситуация вышла из-под контроля. Или вот-вот выйдет. Того, что узнали ваши оппоненты, всё равно мало, но имея в руках саму установку, они довольно скоро разберутся в принципе её действия и смогут настроить сколько угодно девастаторов.

— А может, пусть она будет не только у России? Например, у двух-трех стран?

— Это слишком мощное оружие, чтобы сдавать его кому бы то ни было. Слишком велик будет соблазн остаться безнаказанным. Ни одно из существующих правительств крупных держав такого соблазна не выдержит. А попади оно в руки к экстремистам...

— А оно непременно им достанется, если пойдет в массовое производство в России, — проговорила Ирина.

— Тут ещё есть нюансы, о которых я не могу тебе сказать прямо. Скажу обобщенно. Политика —это борьба за выживание больших групп людей. Каждая группа надеется в результате подчинить, построить и переделать всех остальных по своему образу и подобию, поставить под контроль весь мир. Однако, старая мудрость матери-Земли заключается в том, что ни одна из групп на протяжении нескольких тысяч лет не могла победить до конца. В результате человечество развивалось хаотически, рывками, как группа рабочих муравьев тащит свой тяжелый груз. Но именно таким способом груз оказывается в конце концов в муравейнике, а не упирается в случайную травинку. Сравнение старое, но очень точное... Упрётся в тупик один социум —его обгоняет другой, начинает стажировать он — выходит вперед третий. И так до бесконечности — в обозримом будущем. Не надо нарушать этот баланс. Девастатор его нарушит, я это знаю точно, девонька, здесь не может быть никаких "наверное". Он должен быть уничтожен. ГРАС может это сделать быстрее, точнее и чище любых других структур, поэтому я обращаюсь к вам. Вот поэтому и разбудил тебя среди ночи.

— Что мы должны сделать?

— Поехать в Питер, проникнуть в секретную подземную лабораторию и уничтожить девастатор. План места, чертежи ключей и коды замков — вот на этих двух дискетках. На одной — зашифрованная программа с данными, на другой — ключ к шифру. Большакову не нужно объяснять, что и как, — разберется. Возьмите Челнокова. Он здесь, в Москве. Живет в Нагатино, работает слесарем в Южной Гавани. Под фамилией Чесноков. Немудреная мимикрия, однако спасла его от ваших сетей. Вы должны спешить, теперь рассекречивание технологии аппарата —вопрос одного-двух дней. Если тамошние инженеры разгадают принцип его работы, для сохранения тайны нужно будет перебить и их. Меня такая перспектива совершенно не греет.

— Я всё сделаю, Лесник. Сегодня же. Как мне с ним разговаривать, что можно сказать?

— Как интуиция подскажет, —усмехнулся тот.

— Я хочу тебя спросить. Ты ведь тоже... из той организации?

— В одной из ипостасей своих — да, — сверкнул глазами Лесник.

— Значит, ты не во всем с ними согласен?

— Понимаю. Ты хочешь спросить, на какое ведомство я работаю. Чей я ведомый.

— Я не так хотела спросить...

— Но именно это имела в виду. Ничей, поверь мне на слово. Работаю сам на себя. Это моя высшая ипостась.

Ирине вдруг опять стало стыдно.

— Лесник, прости меня, пожалуйста... за заколку.

— Ничего. Помнишь, ты вначале тоже очень часто не хотела меня слушаться, —он улыбался, но по-прежнему чуть печально.

— Это в последний раз!

— Знаю. Тебе пора, на работу опоздаешь. Я посижу ещё немножко.

Шумел осенний парк. Пахло листвой и озером. Лесник встал со своей скамеечки и поцеловал Рубцову на прощание. Та с притворной улыбкой смотрела на него испытующе, но Лесник, как и Борисов, оставался для неё непроницаем. Она повернулась и быстро пошла прочь! Лесник снова опустился на неудобную скамеечку. Сейчас она выполняет его поручение и думает только об этом, заслонившись от неприятных чувств и мыслей. Гораздо позже она поймет, почему Лесник пригласил её на последнее свидание именно в Орехово-Борисово, провел по Борисовскому проезду и беседовал с ней возле Борисовского пруда, что он хотел всем этим сказать. Но это будет позже.

Лесник поднял голову и подмигнул вслед удалявшейся маленькой фигурке.