Гражданин Галактики

Смешно, но у человека, который владеет тысячей звездных кораблей, практически никогда не найдется времени полететь даже в одном из них. Может быть, через год-другой…

Нет, дело этих проклятых завещаний не решится даже за это время! — два года прошло, а суд все еще пережевывает его. Почему смерть не может совершиться достойно и просто, как у Народа?

А пока что он не был свободен и не мог продолжать дело папы.

Правда, кое-что он уже сделал. Тем, что допустил Корпус «Икс» к спискам Радбека — это кое-что прояснило. Джейк сказал ему, что рейд, уничтоживший целое гнездо рабомаркетеров, был спланирован на основе информации, которую они получили в конторе: служащие сами не знали, что все это означало.

Или кто-то знал? Иногда он думал, что Брудер и Уимсби знали, иногда — нет, что они тоже ни в чем не виноваты — ведь все эти списки выражали законный бизнес… который попадал в нечистые руки. Но кто знает, чисты ли они.

Он открыл ящик, достал папку без надписи «Срочно», в этом не было надобности, она всегда была под рукой. Он понимал, что это было самое неотложное дело в Радбеке, может быть, в Галактике — определенно более неотложное, чем проект «Дикобраз», потому что именно оно может истребить или, по крайней мере, помешать работорговле, а «Дикобраз» — это надолго. Но продвигалось оно медленно — слишком много других занятий.

Всегда слишком много. Бабушка говорила: «Никогда не покупай яиц больше, чем помещается в твою корзинку». Интересно, откуда она это взяла — Народ никогда не покупал яйца. У него и корзин было слишком много, и яиц. Каждый день новая корзина.

Конечно, в трудную минуту он всегда мог спросить себя: «А как поступил бы папа?» Полковник Брисби говорил эту фразу: «Я всегда спрашиваю себя: а как поступил бы полковник Бэзлим?» Это помогало, особенно тогда, когда Торби вспоминал слова председателя суда, которыми тот напутствовал его, когда вручал ему акции.

— Ни один человек не может владеть чем-то один, и, чем больше собственность, тем меньше он ею владеет. Вы не свободны обращаться с этой собственностью произвольно и недальновидно. Не в ваших интересах залезать в карман акционеров, служащих или народа.

Торби поговорил с папой об этом предостережении, прежде чем решиться на проект «Дикобраз».

Судья был прав. Когда он принял дело, его первое побуждение было прекратить всякую деятельность Радбека в зараженном секторе Галактики, таким образом уничтожая работорговлю. Но этого делать нельзя. Нельзя вредить тысячам, миллионам честных людей, гоняясь за преступниками. Это требует более разумного лечения.

Что он и пытается делать теперь. Он начал развязывать папку.

— Все еще спешишь, как под ударами хлыста? К чему такая спешка, мальчик?

— Джим, где мне взять десяток честных людей?

— Как? Диоген искал хотя бы одного. На большее он и не надеялся.

— Вы знаете, о чем я — десять честных людей, чтоб каждый имел достаточную квалификацию, чтобы работать межпланетным управляющим Радбека.

Про себя Торби добавил: «и приемлемых для Корпуса «Икс».

— Назову одного.

— Вы знаете другое решение? Каждого я назначу управляющим в зараженный сектор, а того, кого он заменит — верну: мы не можем их увольнять, разве что перевести на другое место. Потому что мы не знаем ничего определенного. А новым людям мы можем доверять и обучим каждого, как действуют рабомаркетеры и за чем нужно особенно внимательно смотреть.

Гарш пожал плечами:

— Это лучшее, что мы можем сделать. Но сразу ничего не получится: нам не найти столько квалифицированных людей. Слушай, мальчик, ты хочешь решить все навсегда и разом, тебе неважно, сколько времени ты на это потратишь. Когда ты достигнешь моего возраста, ты поймешь, что нельзя сделать все за один раз — или ты убьешь себя. Все равно, в один прекрасный день вы умрете, и вашу работу придется делать кому-то другому. Ты напоминаешь мне человека, который принялся считать звезды. Так, что он бросил это дело и пошел удить рыбу. Что и ты должен сделать, рано или поздно.

— Джим, почему вы согласились работать здесь? Что-то я не вижу, чтобы вы уходили с работы вместе с другими.

— Потому что я старый дурак. Кто-то же должен тебя поддерживать. Может быть, мне доставляет удовольствие пробить брешь в таком грязном деле, как работорговля, и это мой способ — я слишком стар и толст, чтобы сделать это другим путем.

Торби кивнул:

— Я так и думал У меня другой способ, только, черт побери, я так занят, что у меня не остается времени делать то, что нужно… и у меня никогда не будет времени делать то, что я хочу.

— Сынок, это всеобщая болезнь. Если вы не хотите, чтобы эта занятость вас убила — делайте иногда то, что вам хочется. Например, сегодня. Завтра будет еще целый день… и ты пойдешь сейчас со мной, съешь сэндвич и посмотришь на хорошеньких девушек.

— Мне принесут обед сюда

— Вовсе нет. Даже стальной корабль должен иногда отдохнуть. Так что пошли.

Торби посмотрел на кипу бумаг:

— О'кей.