Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

В тот же день Негрин предстал перед Лигой Наций и выразил желание, чтобы ее Политический комитет расследовал положение дел в Испании. Он снова потребовал положить конец политике невмешательства. Но опять-таки республику поддержали только Россия и Мексика. Иден утверждал, что невмешательство остановило общеевропейскую войну. С его обычной склонностью к выразительным метафорам премьер сравнил ее с протекающей дамбой, «но это лучше, чем вообще жить без дамбы»⁴

. Италия не получила приглашения прислать экспертов в Париж, которые могли бы «дополнить» Нионское соглашение в соответствии с пожеланиями страны. Тем не менее Чиано одержал победу, которую считал «дипломатическим триумфом». 22 сентября у Дельбоса состоялся разговор с Бова-Скоппой, итальянским представителем в Женеве, который сказал, что итальянские войска больше не будут направляться в Испанию, и Италия не претендует ни на испанскую территорию, ни на ее природные ресурсы. Иден получил от Гранди подобные же заверения. 27 сентября англичане, французы и итальянцы начали в Париже обсуждение вопросов морского патрулирования. Италии была отведена зона между Балеарскими островами и Сардинией, а также в Тирренском море. Это дало ей возможность и дальше посылать снаряжение националистам на Мальорке, не опасаясь, что его могут засечь. В тот же день, 27 сентября, Политический комитет Лиги Наций принял к рассмотрению вопрос об Испании. Альварес дель Вайо с привычной для него красноречивостью сообщил, как итальянцы перевооружают генерала Франко. Уолтер Эллиот, новый представитель Британии, убедил комитет избегать преждевременного отторжения Германии и Италии от составления резолюции, которую предстояло представить на обсуждение. Но в этом документе шла речь о «неудаче невмешательства» и предлагалось положить ему конец, если не удастся достичь соглашения о выводе добровольцев «в ближайшем будущем» и о «существовании значительных иностранных воинских формирований на земле Испании». Англичане вряд ли стали бы возражать. Когда резолюция только обсуждалась, Муссолини во время пребывания в Германии публично скорбел о гибели тысяч итальянцев в Испании. В частном порядке дуче сообщил Гитлеру, что, несмотря на Нионское соглашение, он будет продолжать торпедные атаки. И даже похвастался перед Гессом, что пустил на дно корабли общим водоизмещением в 200 000 тонн. Это замечание окрасило зловещей иронией в общем-то успешное окончание переговоров в Париже. 30 сентября Италия была включена в морское патрулирование по Нионскому соглашению.

Теперь трехнедельное совещание в Нионе уже не казалось прошедшим под силовым давлением Италии. Тем не менее англичане испытывали определенное беспокойство. В Форин Офис и на Кэ-д'Орсэ были подготовлены ноты, в которых «пиратов, ставших полицейскими» (как хвастался сам Чиано) приглашали к открытому разговору об Испании. Ноты были переданы Чиано 2 октября. В тот же день в Лиге Наций прошла продуманно составленная резолюция. Альваресу дель Вайо пришлось согласиться на неопределенность формулировки «в ближайшем будущем», понимая, что Франции и Англии необходимы всего десять дней, чтобы проверить, благожелательно ли ответит Италия на столь же продуманное приглашение к переговорам, переданное в тот же день. 2 сентября Франко сообщил Чиано, что ему нужно не меньше, а больше «волонтеров». Кроме того, он попросил отзыва Бастико, скорее всего из-за того, что его высокомерие во время Сантандерской кампании дошло до вступления в личные переговоры с басками. Тем временем Америка занялась делом Гарольда Даля, бывшего военного летчика США, который по фальшивому мексиканскому паспорту вступил в военно-воздушные силы республики. Он был сбит и опустился на парашюте на территорию националистов. На месте военно-полевой суд вынес Далю смертный приговор. Правительству Соединенных Штатов пришлось вмешаться, и американский полковник, который воевал в Марокко вместе с Франко, телеграфировал бывшему собрату по оружию, призывая проявить милосердие. Смертный приговор был заменен пожизненным заключением⁵

.

Арагонский фронт, на котором царило спокойствие после того, как Посас отдал приказ окапываться, бурно возродился к жизни. 22 сентября, когда установилась не столь жаркая погода, как в Сарагосе, республиканцы, форсировав неторопливую реку Гальего у подножия Пиренеев, пошли в наступление. Вокруг лежали величественные живописные пейзажи, в окружении которых арагонское дворянство в прошлом отдыхало от летней жары. Крутые склоны долин, тянувшихся с севера на юг, делали наступление в восточном и западном направлениях почти невозможным. Тем не менее любая армия могла атаковать только в этом направлении. 25–27 сентября тут бушевало сражение, которое шло с крайним ожесточением. Авиация не приносила успеха ни той ни другой стороне. Поэтому мощь атак шла на убыль. И хотя противостояние длилось до середины октября, на самом деле наступление на Арагонском фронте выдохлось к концу сентября.

Карта 27. Астурийская кампания