Гражданский спецназ

– Ну что? – высунулся он в окошко, и не помышляя выйти и помочь ей уложить вещи в машину.

– Чего, чего! – зло бросила она, втискиваясь вместе со своим багажом на заднее сиденье «Нивы». – Главного замучилась ждать. Как раз обход был. – Она вытерла ладонью со лба пот и достала сигареты. – В общем, он ничего не сказал толком. – Она прикурила сигарету и, скользнув взглядом по лицу Игоря, раздосадованного известием, улыбнулась: – Но мы не привыкли отступать! Гони бабки.

Лучок покосился на протянутую ладонь, затем перевел взгляд на Кошку.

– Говори, не мни сиськи.

– Сначала бабки.

Чертыхнувшись, он вложил ей три сотенные купюры казначейства Российской Федерации, которые тут же исчезли в многочисленных карманах ее штанов.

– Я уже собиралась возвращаться, когда меня, расстроенную, замученную, медсестра увидела. Хорошенькая такая, – протянула она. – Я ей в халат и поплакалась, мол, дядя Эдик не встретил, я одна в незнакомом городе, совсем погибаю…

– Короче можешь? – оборвал ее Лучок, поворачивая ключ в замке зажигания. – На хрена мне твои вступления о хорошеньких медсестрах. – Он покосился на нее в зеркало заднего вида. – Ты мне адрес давай!

– Вкусы у вашего доктора хорошие, – вздохнула она. – Этот так называемый мой «дядя» ее пару раз трахать в Обшаровку возил. Там у него родственник. Зовут Евгений Николаевич, а фамилия такая же, как и у племянничка, – Курмачов.

Лучка известие не обрадовало. По крайней мере внешне он это никак не показал. То, что Курмачов нашел пристанище в какой-то там Обшаровке, было написано на воде вилами.

– Не пойму, чего ты радуешься? – Он бросил брезгливый взгляд на свою помощницу. – Вдруг его там нет.

– Радуюсь я тому, что хоть какие-то бабки срубила, а по поводу его местонахождения говорю: там он.

– Откуда такая уверенность? – удивился Лучок, чувствуя, что Кошка оставила какую-то еще информацию на десерт. И не ошибся.

– Все та же медсестра и проговорилась.

– Как?

– Сначала она юлила, будто, мол, не уверена, то да се, а потом, когда поняла, что мне ночевать негде, предложила завтра вместе съездить и ключи от квартиры у него взять. – Кошка усмехнулась. – Испугалась, что стеснять буду. Она к нему на случку собирается. Эдика его кобелиная сущность подвела. Он ей сегодня ночью позвонил.

– Ладно, кончай базар. – Лучок включил магнитолу. Салон машины вздрогнул от излияний Горбуна Эсмеральде.

Чертыхнувшись, он принялся щелкать кнопками автоматической настройки частоты, вслух матеря Дюма.

Смех Кошки привел его в замешательство.

– Ты чего? – недоуменно глядя на хохочущую девушку в зеркало заднего вида, спросил он. В него даже закралось подозрение, не разыграла ли она его с адресом доктора.

– Да ничего, – сквозь смех, вытирая слезы и размазывая тушь, выдавила она. – «Собор Парижской Богоматери» Виктор Гюго написал.

Ничего не понимая и уже с испугом глядя на ее отражение, он принял вправо и остановил машину.

– Слышь, дура, какая Богоматерь?

– Эсмеральда и Горбун – это герои романа Виктора Гюго!

– Откуда знаешь? – еще не совсем понимая причину ее веселости, машинально спросил он.

– Я в прошлом году филологический факультет закончила, – уже окончательно взяв себя в руки, ответила девушка.

– Слушай, – наконец поняв, в чем дело, взревел он, – хватай свою рухлядь и вали отсюда…

* * *

– Шалава ни о чем не догадалась? – Бобер вопросительно уставился на Лучка.

– Какая? – Тот не понял сначала о ком речь, но, спохватившись, отрицательно покачал головой. – Кошке я сказал, будто этот дядя деньги должен, вот и прячется. Да она в любом случае молчать будет, не первый раз замужем…

– По мне хоть десятый. – Александр Михайлович встал с кресла и, подойдя к окну, задумчиво посмотрел на вечереющее небо. – Сколько до этой деревни ходу?

– Часа два, – пожал плечами Лучок. – Может, чуть больше.

Игорь уже направлялся прочь, когда Бобер, словно что-то вспомнив, неожиданно окликнул его:

– Волына, между прочим, твой косяк со Скоробогатовым почти ликвидировал.

– И как ему это удалось сделать? – В глазах Лучка появился интерес и разочарование одновременно.

Еще бы! Не просто так Бобер его уколол тем, что у Волынкина дела идут лучше. Это был своего рода упрек.

– Приедешь из Обшаровки, узнаешь, – вполне дружелюбно улыбнулся Александр Михайлович и, давая понять, что больше не задерживает, кивком головы указал на дверь.

Сбежав по лестнице, на ходу ломая голову, каким образом Волына достал Вадима за стенами СИЗО, на выходе из офиса он лоб в лоб столкнулся с Пасесеевым.

– Ты куда? – Лучок удивленно уставился на этого амбала, который при виде его почему-то стушевался. – Я же велел в машине меня ждать, – уже с угрозой в голосе напомнил он Пасику свой последний приказ.

– Понимаешь, Лук, – Олег отвел взгляд в сторону, – мужики беспокоятся…