Я стрелял подобно остальным, ощущая, как каждый последующий выстрел отбирает у меня осознанность, как командирство захватывает мою психику. Давно уже стоило отступить, но такой опции в прошивке не имелось, а перебороть её во время боя не представлялось возможным.
Уже дважды камень, запущенный в мою сторону перехватывали своими телами солдаты, чьих имен я так и не узнал.
Артем, до этого нападения стрелявший чаще моего, исчерпал запасы маны, матерился и теперь открывал огонь только в самых крайних случаях.
Слизь покрывала лес и подступы к нашей позиции сплошным слоем. Похоже, именно этого эффекта медуза и добивалась, потому что расплескавшиеся не на землю, а на другую слизь големы имели возможность перетечь в тыл и собраться заново.
Ванилью пахло так яростно, будто на нас уронили с вертолета цистерну с парфюмерной эссенцией.
Когда нас оставалось чуть больше шестидесяти, сзади подошел отряд с еще одним гражданином категории Эль. Строгая дама, представившаяся Екатериной Владимировной, передала сотню человек под мое командование, но больше ничего не успела сделать — големы уже научились определять командиров и выцеливали их при первой возможности.
У меня тоже имелось несколько ранений, но смертоносного попадания в голову пока что удавалось избежать.
А вот обстрел штырями застал нас врасплох. Я залег за упавшим деревом, отстреливая одного голема за другим. Алиса нашла укрытие в трех метрах правее, чуть позади и правее отбивался Артем.
Вот его-то штырем пронзило так, что без шансов. Еще два или три упало между мною и Алисой, а один воткнулся прямо перед моим носом, капитально повредив мою пушку.
Если бы не пушка, быть бы мне насаженным на шипы. А так удалось откатиться в сторону, подняться сначала на четвереньки, затем и на ноги. Бежать к тому моменту уже не получалось, один из камней попал по бедру, но пригнуться и резво хромать в сторону солдата, у которого еще имелось работоспособное ружье я еще мог.
Но не доковылял совсем немного. В паре метров от цели еще один камень попал в спину и уронил лицом вперед.
Минимум пара ребер сломано, отстраненно констатировало командирство. Повезло, что позвоночник не пострадал.
Кое как извернувшись я приказал солдату передать мне ружье, но выполнять приказ к тому моменту было уже некому. Боеприпас израсходован.
На мое счастье, те же штыри, помешали големам развить наступление и покончить с остатками отряда. Сначала я кое-как дополз до заветного оружия, а затем ко мне подскочила похожая на узника Освенцима Алиса.
Если я хоть что-то понимал в происходящем, жизни у нее оставалось чуть больше чем на один выстрел.
Похоже, пришло время нетрадиционных решений. Соображал я все ещё туго, истощение, борьба с прошивкой, сломанные ребра… но на одну стоящую мысль меня хватило.
Ладонь к ладони, Алиса подчиняется приказу и не задает дурацких вопросов. Точнее, ничуть не дурацких, но на которые нет сил и времени отвечать.
Акт свободной воли и мана устремляется из моего резервуара туда, где располагался бы её резервуар, будь у неё способности к магии.
К тому моменту соображал я уже довольно слабо, оттого влил в девушку все, что к тому моменту оставалось. Скорее всего, просто не сумел остановиться. Далее следует провал в памяти.
Следующее воспоминание, бредовое и болезненное. Парк горит. Целиком и полностью. Горят деревья, земля, сам воздух раскален как в духовке. Как будто кто-то поставил пирог и забыл вынуть. Вдали по бывшему уже парку расползается лава или что-то очень на нее похожее.
— Вот так выглядит победа, — смеяться больно. Болят ребра, плечо, легкие. Последние, от обжигающего воздуха. — Похоже на преисподнюю.
— Я немного не так представляла кульминацию нашего свидания.
Да, из нескольких сотен атаковавших медузу уцелели только мы с Алисой. У остальных просто закончились силы и вместе с ними жизнь. Меня спас канал подпитки из авалонского ключа, Алису — переданная мною порция маны.
Когда по медузе и попутно по нам долбанули из чего-то мощного, в живых еще оставалось пятеро. Увы, если ранен и сил осталось на один слабый выстрел, выжить при пожаре дано не каждому.
Тут мало оставаться живым, надо еще уворачиваться от падающих сверху прогоревших ветвей или иметь возможность хоть как-то передвигаться.
Меня, например, как командира, тащила на себе Алиса. Сам к этому моменту я мог бы только ползти.
Как совершенно противоестественным образом развернулось в портал одно из деревьев, я так и не отследил. Только что все полыхало — и вдруг в дереве толщиной сантиметров тридцать имеется дверной проем в метр. Нелогично, бредово, но надо привыкать. Ибо магия.
— Командир Имярек? — скучающим тоном уточнил на всякий случай вышедший из двери мужчина в строгом деловом костюме. Практически мистер Смит из “Матрицы, только рожей больше на Баниониса похож.
— Так точно, — сумел подтвердить я и тут же закашлялся от клубов едкого дыма. Что характерно, эта напасть старательно избегала приближаться к выходцу из дерева. От него даже повеяло прохладой, если только это не иллюзия.
— Прошу пройти со мной.