Гражданство. От равенства и достоинства к унижению и разделению

Важно понимать, что равенство, о котором мы говорим, это не очевидный, в каком-либо смысле естественный либо нейтральный отправной пункт. Это лишь изначальная нормативная позиция, которая делает гражданство возможным. Сэр Исайя Берлин был прав, когда напоминал, что «равенство – это одна ценность из многих: степень, в которой оно совместимо с другими целями, зависит от конкретной ситуации и не может быть выведена из общих законов какого бы то ни было рода; оно не более и не менее рационально, чем любой другой верховный принцип; даже трудно понять, что имеется в виду, когда его рассматривают как рациональное или нерациональное»²⁹

.

Идея равенства, хоть первоначально дарованного, согласно апостолу Павлу, тем, кто уверовал, была перенесена на сообщество тех, кто подчинялся суверену – сначала Макиавеллеву государю, а потом «народу» после нормативного наделения последнего суверенитетом. Таким образом, всеобщее равенство стало означать, что все, кто находится под властью одного государя, равны, и это убеждение по-прежнему было основано на религиозной догме. Обещание равенства – равного достоинства, равной ценности, столь важное для организации любого общества и затрагивающее не только наше гражданство, но и основы морали, эмпирически отсутствует в мире, где существует более одного суверена (читай: государства, народа). Более того, в таком мире оно может быть попросту беспочвенным, если верить Луису Поджману: «Вопрос в том, могут ли демократические идеалы, которым привержены эгалитаристы, обходиться без опоры на религиозную традицию. Если нет, то эгалитаристы, возможно, подпитывают свои рассуждения чем-то позаимствованным из религиозной метафизики, которая (в их глазах) обанкротилась»³⁰

.

Беспочвенное не значит бесполезное: равенство – это важнейший нормативный выбор, который мы делаем. Свободен эгалитаризм от религии или нет, он прекрасно живет и воспроизводится в учебниках и основополагающих документах, на которые опирается каждое государство без исключения. Равенство – один из ключевых инструментов легитимации власти в любой демократии. Гражданство, с одной стороны, риторически усиливает эгалитаризм, принимая его в качестве отправной точки, а с другой стороны, делает его недостижимым на практике, ибо равенство существует лишь в определенных границах – среди граждан. Поскольку конфигурация этих границ никогда не бывает нейтральной (как не нейтрально и распределение конкретных прав), гражданство приходится очень кстати, когда нужно оправдать исключения и нормализовать дискриминацию не только между обществами, но и внутри них. Как раз по этой причине притязания любого гражданства на равенство неубедительны: пытаясь локализовать универсальный идеал равенства, гражданство неизбежно подрывает его.

Обязанности

Любой анализ гражданства будет неполным без обсуждения обязанностей граждан в соответствии с классическим представлением, что права и обязанности сопутствуют друг другу. Обязанности представляют собой смесь того, что гражданам предписано выполнять, и перечни их столь же хорошо известны, как и длинны. Считается, что «добропорядочные граждане» платят налоги, ведут жизнь, подобающую достойным членам общества, преданно любят родину, добровольно записываются в армию, если требуется, и являются носителями ценностей своего общества. В четвертой главе все это рассматривается более подробно. В отличие от прав, которые могут быть, а могут и не быть эксклюзивными применительно к статусу гражданина, обязанности функционируют по-иному: эксклюзивность здесь становится необходимым условием. Так, если каждый постоянный житель с доходом или даже без дохода (как в Беларуси, где отсутствие заработка противозаконно и облагается налогом по фиксированной годовой ставке³¹) обязан платить налоги, то эта обязанность связана не с гражданством, а с местом жительства: гражданство на нее просто не распространяется. Абсолютное большинство хрестоматийных обязанностей гражданства, что весьма удивительно, не проходят этот элементарный тест, хотя есть, конечно, и пара исключений.

Пытаясь локализовать универсальный идеал равенства, гражданство неизбежно подрывает его.