Греческая история

Фиванцы постоянно думали только о том, как бы им добиться верховного командования над всеми греческими силами. В конце концов они решили, что, отправив посольство к персидскому царю, они добьются от него больших выгод. Поэтому они сделали соответственное предложение своим союзникам, объясняя свое решение тем, что и лакедемонянин Евтикл находился тогда при дворе царя. Затем отправились в глубь Азии от фиванцев Пелопид, от аркадян Антиох, победитель в Панкратии, от элейцев Архидам. Кроме того, с ними был и представитель аргивян[434]. Услышав об этом, и афиняне отправили, со своей стороны, послами Тимагора и Леонта. По прибытии послов ко двору Пелопид удостоился наибольшего почета от перса. Действительно, он мог сослаться на то, что фиванцы одни из всех греков сражались на стороне персов в Платейской битве и что после этого они никогда не выступали против царя, и что лакедемоняне боролись с ними за то, что они не хотели вместе с Агесилаем выступить против персидского царя и не позволили ему принести в Авлиде

[435] жертву Артемиде[436]

. Очень содействовало успеху Пелопида у царя и то, что фиванцы были победителями в Левктрской битве и предали разграблению Лакедемонскую область. Вдобавок Пелопид утверждал, что аргивяне и аркадяне потому были побеждены лакедемонянами, что фиванцы не явились им на помощь. Афинский посол Тимагор засвидетельствовал справедливость всех заверений Пелопида и был почтен царем после Пелопида больше всех остальных греков. После этого царь задал Пелопиду вопрос, какие он желал бы условия мира. Тот ответил, что он считает необходимым, чтобы Мессена была независима от лакедемонян и чтобы афиняне вытащили на сушу свои корабли. Если они не подчинятся этому решению, то против них следует выступить походом, и если какое-нибудь государство не захочет выставить своих контингентов в союзное войско, против него следует выступить прежде всего. Когда все это было занесено в мирный договор и прочтено послам, Леонт произнес так громко, что царь услышал: «Клянусь Зевсом, афиняне, по-видимому, вам пришла пора искать вместо царя какого-нибудь другого друга». После того как царский секретарь перевел слова Леонта царю, договор был снова унесен и принесен назад[437] со следующей припиской: «Если афиняне остановятся на более справедливых условиях мира, то они могут снова явиться к царю с соответствующим заявлением». Когда послы вернулись в свои родные города, Тимагор был казнен афинянами, осужденный по обвинению, возбужденному Леонтом. Последний жаловался на то, что Тимагор не хотел находиться с ним в одной палатке и во всех своих мнениях примыкал к Пелопиду.

Из остальных послов элеец Архидам восхвалял все, что он видел у царя, так как царь отнесся к элейцам лучше, чем к аркадянам. Антиох же, обиженный тем, что царь пренебрег аркадянами, отказался принять подарки и заявил в собрании десяти тысяч[438], что у царя, правда, очень много пекарей, поваров, виночерпиев и привратников, но, однако, при всем старании ему не удалось увидеть людей, которые могли бы сражаться с греками. К этому он прибавил, что россказни о царских сокровищах он также считает пустым бахвальством: ведь даже пресловутый золотой платан[439]

оказался такой величины, что под тенью его листвы не мог бы найти защиты от солнца даже кузнечик.

После этого фиванцы созвали представителей от всех государств для слушания царского послания. Принесший грамоту перс сперва показал царскую печать, а затем прочел грамоту. Вслед за этим фиванцы предложили всем, желающим заключить с ними и царем договор, присягать на верность присланным условиям. Послы возразили на это, что они посланы только для заслушания письма, а не для принесения клятвы. Если же фиванцам угодно приводить к присяге, то пусть они пошлют своих представителей по городам. Аркадянин Ликомед[440] прибавил к этому, что местом собрания союзников должны быть вовсе не Фивы, а тот пункт, где вспыхнет война. Когда это вызвало неудовольствие фиванцев и они заявили, что он губит дело союза, он не пожелал далее участвовать в совещании и тотчас же удалился на родину вместе с прочими аркадскими послами.

Так как депутаты не захотели принести присяги в Фивах, фиванцы отправили послов ко всем греческим государствам с предложением принести присягу на верность условиям, изложенным в царской грамоте, полагая, что каждый отдельный город будет бояться вооружить против себя сразу и царя и фиванцев. Первым делом эти послы прибыли в Коринф. Коринфяне воспротивились предложению фиванцев и ответили, что они не видят никакой нужды в том, чтобы греки связали себя по отношению к царю общей присягой. Их примеру последовали и прочие города, давшие такой же ответ. Таков был результат затеи Пелопида и фиванцев, имевшей целью доставить им господство.