Греческая история

По поводу привилегий, предоставленных эфесцами сиракузцам и селинунтцам, необходимо заметить следующее. Гражданин одного греческого государства в принципе не пользовался защитою закона в других государствах. Вытекавшие отсюда неудобства для сношений между гражданами различных государств устранялись заключавшимися между гражданами различных государств союзами гостеприимства, причем каждый из гостеприимцев (ксенов) брал на себя защиту интересов другого в своем государстве. Развитие отношений между городами-государствами послужило причиной дальнейшего развития этого института: появился институт проксенов и евергетов («благодетелей»); в этом случае иностранец, оказавший какое-либо «благодеяние» государству, заключал союз гостеприимства не с отдельным гражданином, а с целым государством. При этом обе стороны брали на себя такие условия: 1) проксен обязывался защищать в своем городе интересы прибывающих сюда граждан государства, давшего ему звание проксена, т.е. представлял собой нечто вроде нынешнего консула; 2) государство обязывалось, со своей стороны, предоставить проксену, в случае если он пожелает прибыть или поселиться в нем, все гражданские права, исключая, политических, т.е. право приобретать землю и недвижимость, освобождение от специальных податей, установленных для иностранцев, проживающих в государстве (метэков), и право судиться в общем порядке. Сюда присоединялись часто еще особые привилегии, как-то: освобождение от всех вообще налогов, право занимать почетное место в театре и на состязаниях и т. д. Часто права, предоставляемые проксенам, давались всем гражданам дружественного государства; такой случай имеем в нашем месте. Точно также и награды за храбрость, золотые венки и т.д. часто присуждаются не только отдельным лицам, но и целым государствам

[534]. Звания ксенов и проксенов были наследственными и переходили из рода в род.

Заключив перемирие для уборки трупов

. У греков считалось недопустимым оставить трупы павших в бою непогребенными. Поле сражения, конечно, оставалось за победителем, и в его распоряжении оказывались и свои и вражеские трупы; просьба о перемирии для уборки трупов считалась равносильной признанию себя побежденными и служила для другой стороны достаточным основанием, чтобы поставить трофей.

Каменоломни играли в Афинах роль нынешних каторжных тюрем. Работа в них была крайне мучительной. Сюда часто посылали провинившихся рабов (впрочем, и ни в чем не провинившиеся рабы часто работали в каменоломнях).

Ср. описание этого эпизода у Плутарха (Алкивиад, 29): «Соратники Алкивиада так возгордились и возомнили о себе, что не захотели, не будучи ни разу побежденными, общаться с другими воинами, неоднократно терпевшими поражения. Действительно, за короткое время до этого Фрасиллу пришлось претерпеть неудачу под Эфесом, после чего эфесцы поставили медный трофей — памятник афинского позора. Воины Алкивиада поносили за это воинов Фрасилла, превознося себя и своего военачальника; они отказывались бывать в гимнасиях и тех местах лагеря, где находились воины Фрасилла, Когда же во время вторжения афинян в Абидосскую область на них напал Фарнабаз с многочисленной конницей и пехотой, Алкивиад, выйдя против него вместе с Фрасиллом, обратил его в бегство и преследовал до наступления сумерек, воины завязали между собой дружественные отношения и возвратились вместе в лагерь, радостно поздравляя друг друга. На следующий день Алкивиад поставил трофей и предал опустошению область Фарнабаза; никто не осмелился ему воспрепятствовать. Он захватил в плен жрецов и жриц, но отпустил их без выкупа».

Гелоты

не имели ни личной свободы, ни права владения недвижимым имуществом и отличались от рабов только тем, что господа не могли ни предавать их смертной казни, ни продавать. Некоторые ученые считают их государственными крепостными[535], переданными частным лицам лишь во временное пользование, а греческие писатели их называли рабами. Они жили отдельно и обязаны были доставлять своим господам хлеб, масло и вино, всячески обслуживать их и выступать (обыкновенно легковооруженными) в случае войны. За участие в войске (особенно тяжеловооруженными) они получали свободу; вольноотпущенные гелоты вступали в особый класс неодамодов, пользовавшихся личной свободой, но не имевших гражданских прав. Гелоты, подвергавшиеся неслыханной эксплуатации, часто устраивали восстания и даже становились на сторону врагов Спарты; так было и в нашем случае. Гелоты, о которых здесь идет речь, — мессенцы.