Греческая любовь

Он застонал громче, ощутив, как её руки поглаживают чувствительную кожу на затылке, вызывая дрожь, отдающуюся в паху. Прикосновения Софии были настолько нежны, насколько возможно, но эффект производили взрывной. Тритон никогда не был особо чувствителен к женским рукам на своём теле, слишком привык к этому, чтобы возбуждаться от простого касания кончиков пальцев к шее. Но пальчики Софии превращали всё его тело в эрогенную зону.

Он откинулся на матрас, удерживая Софию в объятиях, и перевернулся вместе с ней на бок. Полотенце осталось лежать у изножья кровати, и её восхитительное тело не прикрывал ни один лоскуток. В данной ситуации, подумал он, на нём многовато одежды.

— Раздень меня. — Ему захотелось, чтобы она снимала с него одежду так быстро или медленно, как сама захочет. Одна мысль об этом возбуждала.

Ей не составило труда стянуть его футболку через голову. Затем её ладони затанцевали по коже, касаясь его груди так, будто она никогда не осязала тело мужчины раньше. Словно она пыталась его увидеть. В тот миг, когда её руки опустились ниже, у него перехватило дыхание. Ткань шорт натянулась от его эрекции, требующей освобождения.

Но София точно решила его помучить. Вместо того чтобы расстегнуть пуговицу и молнию, она просто обхватила выпуклость ладонью.

— О боги! — Его голос прерывался. Если она продолжит в том же духе, он опозорится, кончив в штаны.

Она улыбнулась, едва отстранившись от его губ:

— Ты всегда такой твёрдый?

Она ещё шутки шутит? В постели? Она что, играет с ним?

— И что же с этим делать?

Она слегка сжала ладонь.

— Прекрати мучить меня, — взмолился Тритон со стоном.

— Если ты думаешь, что это мучение, то мне кажется, ты этого не переживёшь. Я только начала.

Он не замечал за ней склонности к такого рода озорству, но не возражал против сюрприза или двух.

— Лучше бы тебе и вправду начать, любовь моя, или я выставлю себя полным идиотом в ближайшее время. — Ему должно быть стыдно признаваться в подобном, но по какой-то причине он решился быть с ней честным.

Пока он снова ловил её губы, она расстегнула шорты и сдвинула их вниз. Он помог ей полностью раздеть себя, а затем притянул её к себе, прижавшись членом к её животу.

Тритон упивался ароматом её возбуждения. Перевернув Софию на спину, он приподнял её бедро и устроился между её ног.

Когда он прервал поцелуй, она, кажется, собиралась протестовать, но выдохнула, как только он продолжил, теперь целуя её шею. Тритон решил опуститься ниже, стремясь попробовать её соблазнительную грудь и эти твёрдые соски. Её кожа, ставшая ещё нежнее после недавнего душа, на вкус была словно персик. Тритон взглянул на совершенной формы округлые груди размером с небольшой грейпфрут, которые идеально помещались в его жаждущие ладони. Он ощутил их полноту и слегка сжал, заставив Софию застонать. Ох, как же ему нравилась отзывчивость этой женщины.

Языком он очертил маленький напряжённый бутон, который вряд ли мог стать твёрже, чем уже был. Тритону нравилось думать, что это его поцелуи возбудили её до такой степени, что только на его ласку она так откликалась.

Грудь Софии вздымалась при каждом вдохе. Украдкой он бросил взгляд на её лицо. Глаза закрыты, а зубки прикусили нижнюю губу, будто она пыталась удержаться, чтобы не вскрикнуть.

Тритон улыбнулся и втянул сосок в рот. Едва слышное «О» раздалось в ответ. Неважно, как сильно желал освобождения он сам, доставить ей величайшее удовольствие, которое она когда-либо испытывала, стало главным мотивом его действий. Тритон хотел, чтобы она кончила в его руках. Нет, не просто хотел — нуждался в этом. И зовите это как хотите, мужским эгоизмом или ещё как, но удовлетворение этой горячей штучки в его объятиях для него стало важнее всего прочего в этот момент.

С каждым движением его языка её дыхание всё ускорялось, а тело начало извиваться под ним. Взяв сосок в рот, он слегка потянул его и, воодушевлённый её стонами, легонько укусил. Она дугой выгнулась на кровати, подставляя грудь под его ласку. Тогда он проделал тоже самое со второй грудью, а затем оставил в покое эти прекрасные округлые холмики и спустился ниже.

Её живот не был абсолютно плоским, зато мог предоставить мягкое ложе для мужчины… или бога. Тритон поцеловал Софию в пупок и направился к главному призу. Аромат её желания манил, и Тритон не мог больше этого отрицать. Если не попробует её сейчас, просто умрёт от любовного голода.

Тритон развёл руками её бёдра, чтобы удобнее расположиться между ними.

— Посмотри на меня, — потребовал он, и София открыла глаза. Как бы ему хотелось, чтобы она действительно видела его сейчас, смогла разглядеть желание в его глазах. Но взгляд Софии не фокусировался, хотя она и смотрела в его направлении. И тем не менее, Тритон хотел, чтобы она знала, что он собирался делать.

— София, я буду наслаждаться тобой, пока ты не кончишь для меня.

Только вздох был её ответом, единственным, в которым он нуждался.