Греческая любовь

— Неважно, что там болтают. Ты поможешь мне?

— Помочь тебе? Думал, ты хочешь, чтобы я помог ей.

— Помочь ей — это означает помочь и мне.

— Понятно. Как ты понимаешь, даже здесь на Олимпе ничего не дается даром. Что предложишь взамен?

Тритон об этом не подумал. У него не было ничего, что мог желать бог врачевания. Его охватила паника. Если он не предложит Асклепию чего-то стоящего, тот не вернёт зрение Софии. Тритон лихорадочно рылся в памяти. Но ничего на ум не приходило.

— Чего ты хочешь? — спросил он в отчаянии. — Я дам тебе что угодно, сделаю всё, что в моих силах.

— Что угодно? — переспросил Асклепий. — Как я и думал. — На его лице появилась коварная улыбка. — Похоже, я всё-таки выиграю пари.

— Пари?

— Твой приятель Гермес настоящим букмекером заделался, с тех пор как ты вернулся. Я на тебе кучу сокровищ выиграю.

Какого Аида происходит? Они что, на него ставки делают?

— Что ж, я тебе ничего не говорил, конечно. Иначе меня могут обвинить в мошенничестве. Скажу так: я выполню твоё желание и верну женщине зрение. Если выиграю пари — ты мне ничего не должен. Если проиграю — заберу у тебя то, что захочу.

Тритон никогда не был азартен, да и в любом случае, не зная сути спора, он не мог предположить, чем будет обязан богу исцеления. И это было не важно. Асклепий согласился вылечить Софию — вот, что имело значение. Независимо от того, чего он захочет в будущем, оно того стоило. Тритону не стоит сейчас раздумывать над этим. Его решение очевидно.

— Согласен.

* * *

В лицо Софии ударила вспышка света, будто кто-то направил на неё прожектор. Рефлекторно она зажмурилась, только чтобы через секунду резко распахнуть глаза.

Шок от увиденного припечатал её спиной к стене.

Она закричала.

Джонатан бегом примчался из кухни.

— София? Что случилось? Вы поранились?

Она уставилась на него, осматривая с ног до головы. Его кожа оказалась оттенка молочного шоколада, глаза — серо-голубыми.

— У вас глаза серые, — первое, что у неё вырвалось.

Челюсть Джонатана поехала вниз.

— Вы меня видите.

София медленно поворачивалась, оглядываясь вокруг. Она могла видеть всё: деревянные панели на стенах, ковровые дорожки на гладком деревянном полу, картины. Даже имена художников.

— Я вижу, — повторила она. — Джонатан, я вижу. — Она бросилась к нему и обняла, затем побежала на кухню.

— София? — неуверенно спросили её, и ахнули, когда их глаза встретились. — О, мой бог.

Когда Элис обняла её, по щекам Софии катились слёзы. Она была счастлива и в то же время несчастна как никогда прежде. Единственный, кого она на самом деле была бы рада увидеть своими глазами, здесь отсутствовал. И он никогда не вернётся. Её глазам никогда не взглянуть на того, кого ей так хотелось видеть: Тритона.

Глава 36

Кулак Диониса врезался прямо в нос Ориона.

— Это за то, что послал троих головорезов надрать мне задницу. — Хук справа в подбородок, за мгновение до того, как бог охотников вскинул руки, защищаясь. — А это за то, что подгадил Тритону.

— Постой, — вмешался Тритон откуда-то из-за спины, — мне оставь что-нибудь.

Он телепортировался к Дионису как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот отделывает его сводного братца. И тоже хотел поучаствовать. На самом деле подраться было его целью.

Два дня назад Асклепий вернул Софии зрение. Тритон думал, что это поможет ему почувствовать себя лучше, но нет. Да, он был счастлив, наблюдая, как радовалась София. Но затем, ночью, он видел, как она снова плакала, пока не заснула, так же как и днём раньше. Ничего не изменилось. Она не стала счастливее, и когда он думал, что сам сделал это с ней, что стал причиной её боли, ему хотелось вырезать своё сердце из груди.

В конце концов он уже был согласен на то, чтобы его избил кто-то из своих, богов, любой, кто согласится. А Орион был как раз из таких.

Дионис отошёл в сторону.

— Да пожалуйста.

Орион вскочил и поднял кулаки, готовый к драке. Идеально. Дионис уже раззадорил его, даже провоцировать не надо. Тритон встал напротив сводного брата в ожидании первого удара. Который оказался гораздо сильнее, чем Тритон ожидал. Но это не имело значения. За последние дни он впервые что-то почувствовал по-настоящему. По крайней мере, это отвлекало от боли внутри.

— И это всё? — спросил Тритон, вытирая кровь с разбитой губы. — Бьёшь, как девчонка.

Ответом стал жестокий апперкот в нос. Голову Тритона опалило болью.

— Защищайся, идиот, — потребовал Орион.

Тритон ухмыльнулся. От следующего удара он тоже не собирался уклоняться. Он хотел ещё, чтобы, наконец, забыться и не вспоминать каждую секунду своей жалкой жизни о том, что сделал с Софией. Медленно он поднял кулаки.

— Так-то лучше, — прокомментировал Орион и ударил. Вместо того чтобы поставить блок, Тритон опустил руки. От удара в подбородок его голова мотнулась в сторону. Рот наполнился кровью, которую он сплюнул.

— Какого хрена? — выругался Орион, отступая.

— Так, хватит, — вмешался Дионис. — Какого аида, что с тобой происходит? — повернулся он к Тритону.

Тритон его проигнорировал, вместо этого махнув рукой в сторону Ориона.

— Я думаю, мы ещё не закончили.