Грехи прошлого

"Ничего себе - копейки! - мысленно ахнул издатель. - Сама-то зарабатывала гроши, а сейчас так и вовсе на мели и ещё смеет столь пренебрежительно отзываться о немалой сумме! Да мои высококлассные редакторы о таком окладе только мечтают, а эта... Что она о себе мнит?"

Его визави тут же подтвердила, что мнит о себе очень много:

- Сто тысяч долларов сразу и по десять тысяч ежемесячно.

- Да вы что! - всплеснул пухленькими коротенькими ручками издатель. Таких денег не зарабатывают все издатели вместе взятые!

- Ой, да не прибедняйтесь! - пренебрежительно отмахнулась собеседница. - Миллионами ворочаете, а строите из себя церковную мышь.

- Поверьте, у вас превратные представления о доходах издателей, собрав всю волю в кулак, чтобы сдержаться, произнес Нечаев.

Эта женщина его безмерно раздражала и выражением лица, и недоверчивым, злым взглядом, под которым ему порой хотелось поежиться, - ведь он знал, на что способна эта мерзавка. Правда, она ещё не в курсе, что ему кое-что о ней известно. Этот аргумент можно использовать лишь как последнее средство убеждения, если все остальные способы её уломать окажутся безрезультатными.

- А на какие ж шиши вы издаете свою макулатуру? Даже дурак может подсчитать, сколько все это стоит.

Она опять закурила, и Нечаев с трудом сдержался - собеседница дымит как паровоз и нарочно выдыхает ему в лицо, а него астма и непереносимость табачного дыма.

Эдуард Леонидович порадовался, что встретился с ней не в своем офисном кабинете, а здесь. Ресторанный зал большой, а его любимый кабинет эта стерва прокурила бы так, что потом не проветришь. Даже его дорогой костюм весь провонял дымом, придется отдать в чистку, чтобы избавиться от мерзкого запаха - собеседница курит какую-то вонючую дрянь. Хотя сигареты дорогие и сама одета в дорогую одежду.

"Интересно, на какие шиши она так шикует? - задумался он. - По её заработкам это ей явно не по карману".

- Все наши средства вложены в дело, - увещевающим тоном продолжал издатель. - Если мы станем выдергивать из оборота значительные суммы, то разоримся. Процесс должен идти непрерывно, а для этого приходится постоянно вкладывать деньги.

- На мне вы заработаете гораздо больше.

- Вы ошибаетесь, - покачал он головой.

- Не верю я вам. Или вы дадите мне столько, сколько сказала, или я устраняюсь.

"Ах ты дрянь... - подумал он, но тут же одернул себя. - Нет, её нельзя отпускать".

- Названная вами сумма совершенно неприемлема. Максимум, что я могу, удвоить предложенную мной - десять тысяч долларов одномоментно и по тысяче в месяц.

- Нет. - Собеседница твердо сжала рот, выражение её лица было непреклонным.

- В таком случае мне придется использовать другой аргумент, хотя и не хотелось. Напомню, что вы - убийца. И есть свидетель, который все видел.

С Филиппом Суворовым Алла познакомилась на каком-то светском рауте. Как уж он затесался на деловую тусовку, Бог весть. Может быть, искал спонсора? Но как получил приглашение? Состав участников подобных мероприятий заранее известен, все наперечет, а в целом - одни и те же люди, считающие себя "элитой". Журналистская братия там тоже присутствует организаторам тусовки нужна реклама, а журналисты не прочь попить-поесть на халяву. Потом могут тиснуть заметку, а то и статейку об этом мероприятии. Все деловые люди знают, что любое упоминание в прессе - это реклама. Даже если журналисты напишут с ехидцей или с осуждением, мол, денежные тузы с жиру бесятся и, говоря Булгаковыми языком, "от лососины распухли", на общественное порицание нуворишам плевать с высокой колокольни своего преуспеяния, зато потенциальные деловые партнеры отметят, что у организатора застолья-фуршета денег, видать, немерено. В общем, с некоторых позиций благонадежен, и с ним можно иметь дело. Всем приходится соответствовать неписаным законам своего круга, в том числе, и богатым.

Однако Алла Дмитриевна Королева придерживалась принципа: деловая репутация - лучшая реклама. Пусть наивно, пусть у других бизнесменов иные установки, но она привыкла всегда поступать сообразно своим принципам и не желала уподобляться. Может быть, потому что имела собственное мнение на все, а возможно, из присущей ей врожденной строптивости и неистребимого стремления поступать наперекор установленным правилам.

В феврале прошлого года Лариса попала в крутую переделку, стала подозреваемой в убийстве и чуть не угодила за решетку из-за явно предвзятого ведения следствия9. В то время Алле было не до собственной личной жизни, нужно было выручать подругу. В первых числах марта Аллин любовник Слава Миронов придумал трюк, позволяющий снять с Ларисы обвинение.

- Сегодня имею полное моральное право на радостях упиться в стельку! сказала себе верная боевая подруга и порадовала себя двусмысленной фразой: - Доброе дело не должно остаться безнаказанным!