Греховное Искушение

— Нужно верить, малышка, — поцеловал я её в макушку. — Верить в то, что совсем скоро эта темнота и неизвестность сменится ясностью. Один очень мудрый человек однажды сказал: «Самая тёмная ночь в нашей жизни рано или поздно рождает самые яркие звёзды». Не думай о плохом, оно не достойно твоего внимания, думай только о хорошем и верь в это всеми силами.

Она подняла голову с моего плеча и, вытерев рукавом слёзы со щеки, резко успокоилась, словно что-то внутри неё переключило тумблер, отвечающий за её эмоции.

— Даймонд, спасибо тебе, — тихо сказала она, обхватив меня за плечи. — За всё, что ты сделал для меня и для Алекса. Если бы не ты, — замотала она головой, поджав губы на короткое время, — не знаю, что было бы вообще.

— Я ничего пока ещё не сделал, за что меня можно было бы благодарить, да и вряд ли когда-либо сделаю — должное нельзя воспринимать как нечто особенное.

Ещё через час ожиданий Мария в операционном халате подошла к нам с новость о том, что Алекса перевели из реанимационного отделения в палату, ему откачали слизь из лёгких, и сейчас его жизни ничего не угрожает. Оказалось, всё это время Мария была рядом с ним, ведь именно в этом госпитале она и работала, и именно в этом госпитале он теперь будет находиться всё то время, пока не появятся долгожданные лёгкие. Алекса должны были госпитализировать только в понедельник, но из-за приступа Мария пришла к выводу, что рисковать не стоит, и мы все поддержали её. Все, за исключением самого Алекса. Этот малый расстроился, но по секрету обмолвился мне по какой причине он начал негодовать. Как оказалось, под его кроватью находились журналы с «клубничкой», которые ему как-то раз принёс друг и теперь моя миссия заключалась в том, чтобы уничтожить улики, пока их не обнаружила Мария, на что я ответил согласием. Я обязательно сохраню их и лично передам ему, как только тот выпишется.

Когда мы вернулись в дом, было уже за полночь, силы каждого из нас были на исходе, поэтому, проигнорировав ужин, все мы разбежались по комнатам. Впереди меня поджидал холодный пол, и пока Ассоль принимала душ я готовил себе спальное место, собрав при этом по всему дому всё, что, хотя бы можно было подстелить или укрыться, так как сама Ассоль до этого, судя по всему, не додумалась. Но я не виню её в этом, её как раз понять легко. Вряд ли она сейчас может думать о чём-то, помимо брата, поэтому моё спальное место — дело рук и смекалки только меня самого. Соорудив с горем пополам себе, на первый взгляд, самое комфортабельное койко-место на полу, я выключил общий свет и, включив прикроватную тусклую лампу, разделся и устроился поудобней. Ассоль ещё довольно долго не появлялась в комнате, я подумал, что, возможно, та осталась с мамой и вряд ли уже придёт, поэтому тоска понемногу начала нагнетать, веки становились всё тяжелее и тяжелее и меня попросту сморил сон.

— Эй, Даймонд, — послышался шёпот, сопровождающийся лёгким похлопыванием по плечу, на что я открыл один глаз. — Что ты делаешь на полу?

— Пытаюсь спать, как видишь.

— Перебирайся в кровать.

— Нет, Ассоль. Ложись спать, я останусь здесь, на нижнем ярусе.

Она недоверчиво глянула на меня, после чего подошла к настольной лампе и выключила её. Когда глаза привыкли к темноте, я различил едва заметный силуэт, она сняла с себя халат и, подхватив подушку, снова подошла ко мне.

— Надеюсь, у тебя на нижнем ярусе есть ещё одно местечко для меня?

Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать.

— Эм…да, наверное, — я пододвинулся, а она положила подушку и улеглась рядышком со мной спиной ко мне.

Лавандовый аромат, исходящий от неё, щекотал мне нос, я развернул голову по направлению к ней и не знал, что мне делать. Стоит ли её как-то приободрить, утешить или просто поговорить.

— Обними меня, — сказала она.

Я не стал медлить, сразу же развернулся и притянул её ближе к себе. Кожа её тела была прохладной, я понял, что она была лишь в нижнем белье, когда пробежался ладонью вдоль талии и бедра.

— Ты замёрзла.

— Немного. На полу оказывается и правда холодно.

— Перебирайся в кровать. Не хватало, чтобы ты ещё простудилась!

Она развернулась ко мне лицом и, обхватив обеими руками, положила голову мне на грудь.

— Сейчас станет теплее, — произнесла она.

— Какая же ты упрямая! — я крепко сжал её в своих руках и сделал короткую паузу, пытаясь понять о чём можно было бы поговорить, так как сон как рукой сняло, и я уже вряд ли смогу уснуть. С ней в объятиях так уж точно. — Расскажи мне о себе, о своей семье. Я тут подумал, что ничего о тебе не знаю.

Ассоль тяжело вздохнула.

— Ох, Даймонд, даже и не знаю с чего начать, — нехотя вымолвила она.

— Начни с самого начала, так будет правильней, — ответил я, пройдясь пальцами по её мягким волосам.