Гремлин. Первый шаг (СИ)

Пробежался по следам смывшихся лапотников, благо это было не сложно: ломились как лоси во время гона. Нашел полянку на сухом островке где они собрались, виригах в пяти от нашего лагеря. Прикинул по следам: ушло шестеро, недолго отдыхали и ломанули дальше. Больше следовать их курсом не стал, по широкой дуге пробежал вериг десять — никого, ни одной поросенки и ни одного крокодильчика. Первым видимо слишком мокро, а вторым слишком мелко. Зато наткнулся на кусок суши, языком махов в сто, уходящий за горизонт. Ни одного дерева на сколько хватает глаз и исполин-кенгуру мерно щиплет невысокую травку.

Встреченный ранее кенгуру, в сравнении с этим монстром — малыш, но так не хотелось возвращаться без добычи. Плюс, после эксперимента с усыплением, не мешало опробовать возможности моего слюнеотделения в направлении смертоубийства, благо до кенгурищи было махов четыреста. Подкрадываться ближе я не стал вполне уверенный в своих силах бывалого токсофила. Неспеша собрал аккуратно упакованный в специальную тулу лук, выбрал из прихваченных с собой без колчана пяти стрел ту, что Тень сделал специально для смачивания слюной: с выемкой на наконечнике, а то сдувало все. Представил как умирает несчастное животное, сплюнул, наполнив выемку. Собрался, встал, медленно прицелился и фьють! Кенгуру даже не пискнул, как стоял так и грохнулся.

Стрела, пробив грудную клетку сумчатого монстра, вошла чуть ли не до оперения. Пока вырезал её успел до отвала натрескаться теплых внутренностей. Сердце и печень были просто восхитительны. Потом нарезал килограмм пятьдесят мяса и завис: как его нести? Поднять-то подниму, подниму и понесу, но как? А оставить жалко. Кстати, как называются местные меры веса — понятия не имею. Прикидывая из чего сообразить тару осмотрелся: ничего вокруг нет, только невысокая травка и мой монстрище-кенгурище с хвостом. Стоп! Хвост! Это идея! Разделывая кенгу, я, по привычке, аккуратно снял с него шкуру и вместе с неотрезанным хвостом откинул в сторону. В неё и решил завернуть добычу перевязав прихваченной веревкой. Быстро справившись с упаковкой посмотрел на так и не купированный хвост и решив, что лучше волочь, чем тащить и ухватившись за него поволок добычу к лагерю.

Глава 8

Где-то в болотах, в 30 веригах от Флейпур.

Дождь лил вторые сутки, шестеро мужчин жались друг к другу приютившись в яме под вывороченными корнями тура — лесного исполина. Какая сила заставила упасть это редкое исполинское дерево их не интересовало. Да их вообще последнюю неделю ничего не интересовал. Голод, усталость и холод, постоянный, сырой, пробирающий до костей холод. Еще и дождь опять пошел. Еды нет, смены одежды нет, одеял нет и два меча на шестерых. Еще и все трофеи остались на той злополучной полянке, где Эполит, прим повстречавшегося отряда охотников, заинтересовался татуировкой Зяма.

А ведь как все хорошо шло! За месяц рейда удалось собрать две большие фляги так ценимой лекарями слизи квазов — болотных жаб. Нарубить полторы сотни голов гадюк, для них же. Мешок белой грязи набрали, два желтых камня, килу по 3 каждый, десяток шниг, да и много еще чего, что с удовольствием скупали городские лекари и мастеровые.

Под сезон дождей купеческие караваны редки, торговый люд осторожничает, предпочитая не рисковать товаром и не затевает дальних переходов. Многим из продающих свою удаль не хватает работодателей и, дабы не сидеть без дела, горемыки не гнушались собирательством в болотах. Вода, она везде — вода, что сверху — вода, что с низу — вода. Кто посмелее, отправлялся на промысел в Пустые земли к западу от Труса.

Про них и рассказывал старый Ворт своим горемыкам-товарищам. Мужчины слушали молча, тот знал много и умел рассказывать. Быть бы ему примом, но он всегда держался в тени и на первые роли не лез, но был уважаем и в споре его слово было решающим и последним, что бы не сказал прим. А сейчас он просто рассказывал, чтобы самому хоть малость отвлечься от безнадежного проваленного похода, да и остальных занять, а то дурные мысли уже начали посещать некоторые отчаявшиеся головы.

— Добычу там, конечно, можно взять знатную, только зубы грима идут по золотому за штуку. А уж если повезет найти что оставшееся от Великой Войны, и вовсе — безбедная старость обеспечена. Но это если повезет, а вернуться везет не многим, уж очень не пусто в Пустых землях. Бывавшие там ловцы удачи, каким повезло вернуться обратно, рассказывали о таких тварях, что и у бывалых вояк дыхание перехватывало.