Гренадер

— Неделю назад враг уничтожил отделение наших стрелков, четырёх автоматчиков, трёх гренадеров и отряд милиции из шести человек. Точнее, из пяти, один милиционер чудом остался жив. Итого: двадцать два человека. Двадцать два трупа. Стреляли из таких вот «эс-те-ге» с глушителями плюс ещё одно достижение технической мысли.

Он подал Саблину фотографию. На ней стоял солдат вермахта в необычной амуниции. На спину ему был надет ранец, на плече закреплён прибор, очень похожий на большой фонарь, а на лице — крупные очки наподобие мотоциклетных. Все три составляющие соединялись между собой проводами, это было хорошо видно на фото.

— «Глаз вампира», — прокомментировал Андрей Викторович. — По-простому, прибор ночного видения. На плече солдата инфракрасный фонарь, на лице не очки, а преобразователь изображения. Пока комплекс тяжеловат, весит больше тридцати кило, но у нас подобные штуки и вовсе ставят только на танки. Из-за габаритов, разумеется. Ну и обходятся они недешево, на каждую машину не поставишь. Наших ребят заманили ночью в лабиринт узких улочек в районе Пилличёвки и хладнокровно расстреляли с помощью таких вот приспособлений.

Боевиков было пятеро или шестеро, вряд ли больше, судя по количеству стреляных гильз. Грамотно заняли позиции. Все попадания — голова-грудь. Ответить смогли, к вашей чести, Иван Ильич, только гренадеры. Или ранили кого-то, или убили. Мы нашли следы крови. Тела, если таковые имелись, нападавшие забрали с собой. Неподалёку их ждала машина. А гренадеры погибли. Все до одного.

В странном кабинете с огромным заваленным столом и непонятными стеллажами повисла тишина.

— Мы считаем, нападавшими были оуновцы, вооружённые абвером, — вступил Иоффе. — И это, к сожалению, не полный список неприятных фактов. Есть ещё угрозы активистам партии Русская Галиция, давление на украинских лидеров. Не всё так мирно и спокойно в городе, как могло вам показаться вчера во время прогулки. А через неделю ожидается всеобщий съезд представителей украинских и прочих партий — русских, еврейских, польских. Будут представлены все национальности, населяющие Галицию. Станут решать, как жить дальше. Съезд состоится обязательно, при любых условиях. К этому времени город нужно очистить от террористов, бомбистов, экстремистов и прочей… швали, — не сдержался Пётр Соломонович. — Мы имеем кое-какую информацию: места сбора боевиков, приблизительное время встреч, примерное количество и даже приметы. Но тихих арестов в данном случае не получится. Это в большинстве своём озверевшие фанатики, без боя они не сдадутся. Командование же строжайшим образом запретило широкомасштабные войсковые операции в городе. Мол, не для того мы эти земли освобождали… и прочее тру-ля-ля. То есть высокая политика, господа. Однако обезвредить этих молодцев необходимо. Теперь, Иван Ильич, вы понимаете, зачем нам остро понадобился специалист по эффективным точечным ударам? И не просто специалист, а боевой офицер, уже проявивший себя.

— Так точно, господин подполковник, — отчеканил Саблин.

— Чудесно, — кивнул Иоффе. — Что ж, тогда перейдём к делу…

3

Саблин полной грудью вдыхал воздух, напитанный запахом железа, мазута и ещё чего-то неуловимого, чем всегда пахнет железная дорога. Не потому, что так уж любил поезда и вокзалы, они всегда были для него всего лишь средством передвижения. Но сегодня он прибыл на станцию не из любопытства, не ради романтических запахов дальних странствий. Вчерашний разговор в контрразведке закончился первым заданием.

— Послезавтра утром, — сообщил Иоффе, — во Львов прибывает миссия милосердия. Дело в том, что на улице Пияров находится клиника, самая крупная и старейшая в Галиции. Персонал и руководство там всегда были польскими, и почти все они к пятнадцатому августа сбежали. К тому же забрали с собой большую часть самого ценного и необходимого оборудования, инструменты для хирургических операций и многое другое. Уехали известные профессора и видные врачи. Создалась глупейшая ситуация — больница стоит, но оказывать помощь людям некому. В клинике осталась лишь горстка энтузиастов и недоучившиеся студенты. И вот Россия решила оказать помощь братскому украинскому народу. Специалисты, в том числе знаменитый профессор-хирург Знаменский из Петербурга, едут во Львов совершенно бескорыстно, по зову, так сказать, сердца. Врачи, опытные фельдшера, медицинские сестры — всего полсотни человек. Везут медикаменты и медицинские приборы, кои приобретали на пожертвования. Люди и всё это добро прибудут по железной дороге. Иоффе посмотрел на Саблина:

— Теперь вы знаете методы и возможности наших противников, Иван Ильич. Мы рассчитываем на вашу помощь. Повторяю, мы не можем выделить в сопровождение десяток «Витязей», посадив на броню стрелковую роту. Приезд миссии планируется подать как акт доброй воли, событие радостное и праздничное. Жители Львова должны увидеть в этом дружески протянутую руку. Политически это очень важно. А если доктора будут ехать за частоколом русских штыков, какой уж тут праздник?

Подполковник тяжело вздохнул и пососал потухшую сигару.