Грешница и кающаяся. Часть II

— Теперь вы имеете право с гордостью рассказывать, что испытали настоящий шторм,— с улыбкой сказал он.— Подобные бури не часто случаются, И я по этому поводу добавлю: без борьбы нет победы! Зато тем радостнее вы будете приветствовать свое новое отечество.

Через несколько дней на горизонте показались вершины мыса Фрио, рисовавшиеся на голубом небе, а вслед за тем взорам путешественников представился живописный форт Санта-Круц.

Широкая бухта Рио-де-Жанейро открывала перед ними окаймленную зеленью панораму; таможенные чиновники почтительно встретили и осмотрели украшенный флагами паровой бриг известного и везде чтимого князя Монте-Веро, а Маргарита с радостными слезами обнимала свое изумленное дитя.

Переждав ночь близ укрепленного острова, «Германия» вошла следующим утром в бухту. Император Педру, извещенный о прибытии князя, поспешил в роскошной гондоле навстречу своему другу, которого давно не видел. Радость дона Педру была искренней. Он заключил сошедшего на берег князя в объятия, и зрелище это было поистине трогательным.

Все находившиеся в бухте корабли подняли флаги расцвечивания; широкая, расположенная амфитеатром набережная наполнилась любопытными, приветствовавшими князя Монте-Веро. Его встречали, как любимого брата императора, и радость от столь теплой встречи была тем сильнее, чем менее Эбергард ожидал ее.

Потрясенный таким приемом, князь едва мог преодолеть свое волнение. Мартин же, стоя в сторонке, самодовольно улыбался, будто заранее все это предвидел. Обе дамы были обрадованы и смущены искренними и задушевными словами, которыми император приветствовал их.

На берегу наших путешественников ожидали придворные экипажи, которые доставили их во дворец князя, откуда, отдохнув, они должны были отправиться в свое имение.

Члены императорской семьи нанесли визит Эбергарду и его дочери и осыпали их всевозможными ласками. Дон Педру, несмотря на заботы, причиненные ему войной с Парагваем, был исполнен радости и повторял князю Монте-Веро, что встреча с ним доставляет ему такое удовольствие, какого он давно не испытывал. Императрица Тереза, повсюду чтимая как благодетельница всей страны, искренне полюбила Маргариту; разъезжая с ней и Жозефиной по улицам и окрестностям Рио, она показывала им достопримечательности бразильской столицы.

Можно себе представить, что испытывала некогда безродная и бездомная Маргарита, видя себя рядом с императрицей, так любовно и заботливо к ней относившейся. Она живо вспомнила то время, когда, сидя на камне у дороги в тихую ночь, пела:

Meine Mutter hab'ich nicht gekannt,

Keinen Vater hab'ich nicht gekannt.О lieber Gott, bin so allein,Kein Herz ist mein!Ich hatte nie ein Vatterhaus,Man stiest mich in die Welt hinaus

О lieber Gott, bin so alleinKein Herz ist mein!Du lieber Gott, der Alles giebt,Gieb ein Seele, die mich liebt!Auf wetter Welt, bin ich allein,

Kein Herz ist mein![2].

Она нашла теперь отца и узнала, кто ее мать, горе было забыто; она нашла сердце, любившее ее и принадлежавшее ей… но будет ли полно ее счастье, суждено ли ей, после стольких испытаний, снова увидеть своего милого и уже не разлучаться с ним?

Она не смела питать этой надежды и потому радостные для всех дни омрачила тайная печаль, которую Маргарита скрывала так тщательно, что даже Эбергард не подозревал о ней. Поскольку она была дочерью князя, все называли ее княжной. Смущенная Маргарита кротко просила приближенных не называть ее так; большая часть ее жизни прошла в лишениях и нищете, хотя в том не было никакой ее вины.

Маргарите предстояло еще привыкнуть к столь разительным переменам в своей жизни, к этому внезапно обрушившемуся на нее счастью; прошлое еще свежо было в памяти и заставляло ее по-братски протягивать руку помощи всем бедным и обездоленным. Как мы видим, жизненные испытания оказали на нее благотворное воздействие.

Морское путешествие не повредило здоровью Сандока, и после нескольких дней отдыха можно было продолжить путешествие в Монте-Веро.

Мартин с частью команды корабля должен был доставить тело графини водой, а Эбергард со своими близкими и прислугой предпочел отправиться в Монте-Верв на лошадях, чтобы дочь и внучка могли дорогой составить себе представление о роскошной растительности девственных лесов Бразилии. С помощью управляющих, поспешивших к ним навстречу, он позаботился обо всем необходимом для такого путешествия и с радостью видел живой интерес Маргариты и Жозефины ко всей этой необычной для них природе.