Грешница по контракту

— Ты, правда, думаешь, что я специально? — Катя не сводит с меня глаз — Ты, ты….. — она задыхается от ярости, тонкая рука описывает дугу и лицо обжигает жгучая, обидная пощечина, от которой на мои глаза падает пелена. Я перехватываю ее запястье и выкрутив, резко завожу ее руку за спину, так, что она не может даже дернуться.

— Не мечтай, что я стану любящим папочкой, и начну носить тебя на руках, моя дорогая. Твоя жизнь не превратиться в рай, отнюдь. И да, куколка, готовься к свадьбе. Наследник империи Горячевых, не может родиться байстрюком — рычу я прямо в маленькое, розовое ухо, этой сучки, решившей привязать меня к себе самым примитивным образом. Что ж, она получит то, чего желала. Вот только, принесет ли ей это счастье? Девка не сопротивляется, только тихо плачет, роняя на пол сверкающие слезы. Я отталкиваю ее от себя, и гляжу с превосходством, как шлюха тяжело отползает, с ужасом глядя в мое перекошенное яростью лицо.

Кэт

Он больше не разговаривает со мной, словно я существую в параллельной вселенной. Совсем не обращает внимания. Только один раз, молча, сунул мне какую — то бумагу, на подпись, оказавшуюся заявлением на заключение брака, на котором настоял его отец. Дни слились в бесконечную, серую череду. Я даже перестала отсчитывать их, живя в тихом, погрузившемся в тяжелое безмолвие доме.

— Катя, — тихий голос Ольги Петровны, вывел меня из тоскливых мыслей. — Я договорилась с моим врачом. Завтра он ждет нас.

— Зачем? — равнодушно дернула я плечом. — Все же хорошо. Я себя прекрасно чувствую.

Я не кривлю душой. Физически, все действительно прекрасно, легкая, утренняя тошнота не в счет. Думала, хуже будет. Тело будто не мое, жаль только морально, я совершенно опустошена.

— Денис сказал, что вам нужно будет съездить, разобраться с переводом твоей мамы в более комфортное место. Поездки — большой стресс, в твоем положении. Мы должны удостовериться, что с малышом, все будет в порядке- включается в беседу Николай Георгиевич. Боже, да им абсолютно все равно, как себя чувствую я. Конечно, их интересует только ребенок, растущий в моей утробе. Стыдно, я совсем забыла, что обещала приехать к маме. Чувствую, как щеки обжигают слезы. Это гормоны, наверное. Да, конечно, я просто меняюсь.

— Хорошо — киваю головой, подчиняясь воле хозяев дома. Денис сидит молча, глядя, куда — то за мою спину, совсем не принимает участия в этом фарсе.

— Все будет хорошо, девочка — фальшиво улыбается его мать, и кладет руку на мой, все еще плоский живот. ЕЕ лицо меняется, наполняется странной теплотой, исчезают залегшие в уголках губ, скорбные складки. Дэн морщится, странно глядя на меня, а потом молча покидает комнату. — Все будет хорошо. Скоро мы все будем вместе. Он обещал — словно сумасшедшая шепчет она. Мне становится страшно.

— Кто он, Ольга Николаевна? О ком вы говорите? — почти кричу, привлекая внимание отца Дэна.

— Катя, ты о чем? Я ничего такого не сказала — удивленно отвечает она, моментально выныривая из своего странного транса. — Тебе послышалось. У беременных всякие причуды бывают Мать Дэна смеется, а я вижу, как напряжение уходит с лица Николая Георгиевича. Только мое сердце, никак не хочет отпускать тяжелая тревога. Я не сошла с ума, слышала каждое ее слово.

— Я устала. Скажете, когда поедем к доктору. А пока, пойду, отдохну — стараясь не выдать волнения, говорю, и почти бегом устремляюсь вслед за моим несносным хозяином.

Дэна нет в его спальне, а может, он просто не хочет впускать меня. Я стучусь в дверь, до боли в костяшках, но ответом мне служит гробовая тишина. «Ну, и черт с тобой» — зло думаю, стараясь не разреветься, и медленно бреду в свою комнату.

Он там, лежит на моей кровати, раскинув длинные ноги.

— Где ты шляешься, куколка? — насмешливо говорит Дэн, глядя в мои расширившиеся от удивления глаза — Я пришел за долгом.

— За каким? — спрашиваю тупо, пытаясь восстановить дыхание. Сердце вот вот выскочит из груди.

— За супружеским, детка. Мы же почти семья — давно я его не видела в таком настроении. Дэн смеется, а я готова провалиться сквозь землю, от взгляда его прекрасных, любимых глаз.

— Мог бы и ботинки снять — недовольно бурчу, хотя мне хочется лечь рядом, свернуться калачиком, и просто чувствовать его обжигающее тепло, руки на своем теле, и жадные губы. От этих мыслей, в низу живота разливается горячее возбуждение. Он прожигает меня взглядом, и раздувает породистые ноздри, принюхиваясь, словно дикий зверь, чувствующий феромоны, выделяемые самкой.

— Катя, иди ко мне — приказывает Дэн, и я, как сомнамбула, повинуюсь. Даже если бы и хотела, не смогла бы сопротивляться похотливому влечению этого красивого, опасного мужчины. Его рук задирает мою блузу, и ложится на живот. От неожиданности, я забываю, что нужно дышать. Просто дышать, что бы продолжать жить. Не могу, словно спазм в горле, не дающий воздуху проникать в мои легкие.

— Странно, ничего не чувствую — говорит Денис, легко проведя ладонью по коже.

— Еще рано — шепчу, боясь, что он уберет свою руку. Это, что — то невероятное. — Слушай, почему?