Грешные чувства

Я повернулась к нему спиной, продолжала всхлипывать, попутно вытирая слезы. Голова кружилась, искажая образы перед глазами. Невыносимо было терпеть его молчание и чувствовать холод. Лучше бы кричал, ругал…. Я ошиблась в его чувствах. Идиотка. Неужели любила только я?

— Скажи мне, тебе совсем не больно? Ты правда не любишь? — сквозь слезы я выдавливала из себя слова.

Рыча сквозь зубы, он тихо выругался. Его рука легла мне на плечо и сдавила до боли.

— Люблю, — услышала его ответ, который кольнул больно под ребро. — Ничего не могу с собой поделать. Я пытался…Но это какое-то проклятье, — громко и эмоционально проговорил он.

Ноги подкосились. Я стала медленно падать на траву. Мои рыдания стали еще сильнее и громче. Они шли из самой глубины души. Почему? Зачем он так с нашей любовью? Не дал ни единого шанса…

— Как же я тебя ненавижу. Ты отнял у нас целый год, — ревела я, сжимая в пальцах прохладную траву. Я ногтями впилась в землю, чтобы хоть как-то переключиться на другую боль. Меня разрывало на части, что казалось еще чуть-чуть и меня не станет.

Его крепкие руки оплели меня вокруг и потянули вверх. Я пыталась устоять, но ноги совсем не слушались. Повернув к себе лицом, он стал гладить меня по лицу и волосам.

— Рина, успокойся, прошу, — пытался он достучаться до моего разума, который не способен был работать от осознания того, что все это время он мучился от запретных ко мне чувств.

Двумя руками Тимур обхватил мое лицо и впился в губы. Мир пошатнулся, заставляя меня замереть от метаморфозы. Закрыв глаза, я замерла. Его губы вбирали в себя всю мою боль и отчаяние. Мое сердце омывалось его лаской, стирая всю горечь и печаль. Нежный поцелуй стал перерастать в более требовательный, жадный. Брат стал терзать меня до одури, словно изголодавшееся животное, будто я была его целительным источником. Обхватив его за шею, я с отчаянием отвечала ему дико, с остервенением, отдавая всю себя. Со стонами, словно обезумев, мы сплетались языками. Он мой. Всегда был только моим. А я навечно его. Все бесполезно… Ничего не изменит наших чувств… Сколько бы не пытались…

Я оторвалась, судорожно дыша в миллиметре от его губ. Мы потеряли голову. Что дальше? Снова отрицание чувств? Будем снова друг друга избегать?

— Гореть нам в аду, мелкая…, — прошептал, снова касаясь моих губ. Я больше не могла думать. Я морально была выбита из сил, чтобы анализировать произошедшее.

— Черт! Это не твоя подруга там? — кивнул за мою спину, не выпуская из своих оков.

Обернувшись, я заметила быстро удаляющуюся спину Дашки. Затем, уткнувшись лицом в его грудь, тихо выругалась.

Глава 26

Тимур.

— Давай я с ней поговорю, — втянув глубоко воздух, проговорил я, понимая, что могут быть проблемы. Но так не хотелось выпускать ее хрупкое тело из своих объятий. Да, я последняя мразь, но даже у таких, как я, есть свои слабости. Пусть все катится к чертям. Я так отчаянно хотел ее рядом с собой, аж кости ломало. Насрать сейчас на всех, я все улажу, только еще немного постоим вот так, как сейчас.

Ее белое платье просто сводило с ума. Обтянуло ее, как вторая кожа, прорисовывая соблазнительные изгибы тела и не капли не щадило мою напрочь испорченную психику. Она ангел, который меня погубит. Гореть мне в преисподней, живьем поджариваясь на адском огне. В паху ныло от естественной потребности. Сегодня ночью мне однозначно не суждено было уснуть. Ее образ уже глубоко впился в мой мозг и его уже не вытравить ничем. Никакой шлюхе это не под силу. Единственный выход, как малолетке передернуться в душе, представляя ее вместо своего кулака. Только так…

Я взял ее темную вьющуюся прядь волос и заправил за ушко.

— Я сама все улажу, — она робко, смущенно улыбнулась мне, словно не она сейчас целовала до умопомрачения. — Я найду способ, как ей все объяснить…

Кивнул, соглашаясь с ее решением. Не хотел давить или усложнять ее отношения с друзьями. Если не удастся ей, то у меня найдутся другие методы, чтобы заставить замолчать ее подругу.

— Мне сейчас лучше вернуться к гостям, — ее глаза заблестели в полумраке. Щеки покрылись нежным румянцем. Я едва сдерживался, чтобы не сгрести ее в охапку и целовать до беспамятства.

— Иди, малыш, — отпустил ее от себя, чувствуя холод в том месте, где секунду назад ощущал тепло ее кожи.

— Снова будешь меня избегать? — ее нижняя губа дрогнула, а на глаза навернулись слезы. Внутри все скрутило тугим узлом. Я не мог смотреть на ее слезы: они выворачивали меня наизнанку.

— Ночью я приду к тебе в комнату, и мы поговорим, — наклонился и поцеловал в то место, где застыла ее слеза. — Не плачь, с днем рождения, любимая!

От моих слов ее глаза вспыхнули. Она кинулась мне на шею, всхлипывая. До дикости не хотелось ее отпускать, но мы и так задержались и это может вызвать ненужные подозрения. Я гладил ее спину, прижимая к себе очень крепко. Вдыхал запах ее волос, которые по-прежнему пахли цветами ландыша. Родная… Любимая…

— Я буду тебя ждать, — спустя минуту, быстро вытерев слезы маленькими ладошками, прошептала она.