Грешный ангел

– Кое-кто удивляется, зачем это вам, мистер Мак Катчен? – спросил Роллинс, его глаза не отрывались от пакета Элая, – Богатые люди, как вы, не стоят с лопатой у топки.

Элай молча протянул ему сэндвич. Чем больше люди удивляются тому, что он работает наравне со всеми, тем лучше.

– Ну, если вы не хотите есть, – белки сверкнули на черном лице Роллинса. Он схватил сэндвич, протянутый Элаем, и запихнул его в рот.

В шесть часов утра, когда Элай вновь вышел на свет Божий, он с изумлением увидел, что Бонни ждет его у ворот. Она была очень свежей и хорошенькой в своем платье в розовую и белую клетку, ее волосы блестели под лучами солнца. Элаю захотелось броситься к ней и заключить ее в объятия.

– Ты что, спятил? – шепотом спросила она, приноравливаясь к его шагам. Каждое движение отзывалось в нем болью, но будь он проклят, если позволит Бонни догадаться об этом. – Ты не можешь заниматься такой работой!

– Благодарю за участие, – ответил Элай, – твой муж знает, что ты здесь?

Бонни закусила губу и опустила голову, и Элай почувствовал мучительную нежность к ней, заметив шелковистые пряди волос, упавшие ей на шею. Ему так хотелось поцеловать ее!

– Элай…

Он старался скрыть свою радость.

– Да, миссис Хатчисон?

Бонни остановилась и, прищурив глаза, взглянула в вымазанное сажей лицо Элая. Десятки людей с любопытством смотрели на них.

– Строительства жилья для рабочих вполне достаточно, Элай. Возможны и другие уступки. Но ты не обязан приносить себя в жертву из-за того, что богат.

– Я и не приношу себя в жертву, Бонни, – возразил Элай, – мне не безразличны эти люди, и я хочу, чтобы они знали об этом.

– Взгляни на себя! Ты так измучен, что еле держишься на ногах. Боже, как ты перепачкан! Это что – забота? – Она вздохнула. – Я скажу тебе, что это такое, Элай Мак Катчен – это безумие!

Элай пошел по дороге: на них смотрели рабочие, и у него все болело.

– Мне кажется, что твое присутствие здесь неуместно.

– Я не дам и… Меня не волнует, уместно это, или нет! Кто-то должен просветить твою чугунную голову, прежде чем ты угробишь себя!

Он ухмыльнулся.

– Если вы беспокоитесь о моем здоровье, миссис Хатчисон…

– Не смей так называть меня!

– Это же твое новое имя, не так ли?

Ее прекрасные глаза округлились и сверкнули.

– Да! Да, грубиян!

Рабочие обогнали их, многие продолжали оглядываться.

Элай понизил голос.

– Ты не упомянула о муже в ту ночь, когда мы занимались любовью. Может, у тебя такая привычка: путаться с другими за спиной у Хатчисона, Бонни?

Она влепила ему пощечину, но тотчас отдернула запачканную сажей руку. Ее глаза стали почти черными, а щеки пунцовыми.

Элай шел не спеша и задумчиво улыбаясь. Он покачал головой, будто вспомнив о чем-то.

– Я, видно, старомоден. Мне не понравилось бы, если бы моя жена позволяла другим мужчинам купать себя.

Бонни хотела возразить, но потеряла голову от злости. Как она могла выкрутиться, не сказав ему о том, что все это ложь? А такое признание было бы для Элая целительным бальзамом.

Больше всего Элаю хотелось затащить Бонни в кусты и долго заниматься с ней любовью.

– Ты так же вопишь в постели с Веббом, как и со мной? – съязвил он.

– Воплю? – Бонни остановилась, чтобы не упасть.

– Да, – цинично повторил Элай, – вопишь?

– Я… нет!

– Но ты же вопила, когда была со мной. И говорила такое, что мне неловко и повторить.

Казалось, покраснеть больше было невозможно, но Бонни покраснела. Издав сдавленный крик, она подхватила юбки и побежала к магазину. За спиной у нее раздавался язвительный смех Элая.

Глава 12

– Не думаю, что Элай верит в эту выдумку, – сказала Бонни Веббу, как только он вошел в магазин.

– И тебе тоже доброе утро, – вымученно ответил он, и устало облокотился на прилавок.

Бонни посмотрела на свою руку, вымазанную о щеку Элая, и нахмурилась. Зачем она сделала эту глупость – подошла к нему? Ей следовало бы знать, как он глух к доводам разума.

– Этот чурбан…

Вебб с шумом выдохнул:

– Бонни!

Бонни поморщилась и плечи ее поникли:

– Прости, ты что-то хочешь?

Вебб выпрямился, и в его голубых глазах появился упрек.

– Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы выдумка стала правдой.

Их брак казался таким заманчивым два дня назад, когда они обсуждали все это. Но теперь выяснилось, что она тогда многого не учла, главное – своей непреодолимой любви к Элаю, причинившему ей столько боли. Вдруг он попытается снова ее соблазнить? Устоит ли она? Никто другой ей не опасен, но Элай… Допустим, она выйдет замуж за Вебба, а потом предаст его? Вебб этого не переживет!

А Розмари! Разве можно заставить ее жить во лжи, убедив девочку, что ее отец Вебб, а не Элай? Ведь она уже зовет его папой. Бонни не допускала и мысли о том, чтобы потерять дочь, но и обманывать ее не хотела. Но если они осуществят этот безумный план, ей придется лгать Розмари, как и всем прочим.

– О, Вебб, я не знаю, что делать, – призналась она, едва решаясь взглянуть на него. Воспоминания о ночи, проведенной с Элаем, жгли ее. Что сказал бы Вебб, узнав об этом? Желал бы он и тогда, чтобы она стала его женой?

– Я думал, мы уже решили, что делать, – мягко сказал Вебб.