Грета Гарбо и ее возлюбленные

В Париже меня как-то раз пригласили на обед, и я оказался рядом со вдовой Ростана. Трудно даже представить себе, сколько ей на самом деле лет, вообще вид у нее такой, словно она явилась откуда-то из прошлого. Ее светлые локоны (в сущности, не такая она уж и блондинка) ниспадают ей на щеки, чтобы скрыть шрамы от многочисленных подтяжек кожи. Накрашена она, как какой-нибудь клоун, и весьма изысканно обряжена в черное, причем во все виды материй сразу — атлас, бархат, шифон, тюль и леопардовую шкуру. Потрясающая карикатура на самое себя, она только и знает, что предается воспоминаниям о былом великолепии. Как де неожиданно свалилась слава на ее супруга — буквально на следующий день после премьеры «Сирано» — и еще масса подробностей о несравненной Саре.

Она из кожи вон лезла, желая показать мне, как хорошо владеет английским, и вообще, мол, до шести лет говорила только по-английски, но затем ее отправили в монастырь, и с тех пор она не произнесла по-английски ни слова.

«Но, — заявила она, — я до сих пор его отлично помню», — и принялась читать мне «Десять негритят» от начала до конца.

Девять негритят… восемь негритят и т. д. и т. п.

Еще как-то раз за ленчем одна из женщин, которая всегда вместо имени подписывается четырехлистным клевером, написала записку на обратной стороне меню и прислала ее мне: «Дорогой Сесиль, у меня grande nouvelle[4] и к тому же интересная: до меня только что дошло, как мы с тобой похожи. Ты единственный из тех, кого я знаю и кто напоминает мне себя».

Я был ужасно польщен ее словами и горд.

Вот и все, что касается моей поездки в Париж, я снова собираюсь туда в следующую пятницу буквально на пару дней. Возможно, я напишу тебе оттуда еще.

А между тем у нас здесь тоже есть кое-какие новости. Однажды ко мне в гости приехал один приятель.

— Там внизу для тебя есть одна вещь, которую ты наверняка захочешь купить, — сказал он.

Я буквально выскочил из постели. Ко мне наверх принесли мраморный женский бюст восемнадцатого века (из франции). При виде такой красоты у меня замерло сердце. Изумительное произведение искусства. Я был вне себя от счастья. Боже, что за удача! Это было подобно тому, как если бы я влюбился, как если бы у меня в доме появилась возлюбленная. И хотя не могу позволить себе подобную роскошь ввиду более насущных потребностей (об этом читай дальше), я все-таки приобрел ее. Таким образом я стал (за триста фунтов) обладателем подлинного сокровища. И если случится так, что в один прекрасный день мое сердце охладеет к ней, став таким же холодным, как и мрамор, из которого она сделана, я все равно смогу продать ее в десять раз дороже, чем когда-то заплатил за нее.

Еще новости: в моем последнем письме я сообщал о поездке в сельскую местность в поисках домов. Мне кажется, я сумел удержать в секрете информацию об этой вылазке, поскольку по опыту знаю, что не стоит преждевременно распространяться о тех вещах, что еще не подписаны и не скреплены гербовой печатью. В общем, мы присмотрели два дома.