Гретель и тьма

Йозеф смешался. Он раздумывал, не применить ли тут методы рассказывания историй, которые он употребил в работе с Бертой Паппенхайм, еще одной пациенткой, обладавшей сильным воображением: после даже случился некоторый всплеск сочинительства небольших аллегорических рассказов, некоторые были изданы в частном порядке. Йозефу подумалось, что Берта имела к этому отношение. Могла ли она – и стала бы? – подсовывать ему актрису, в порядке некой сложной мести? Если так, что же это за жуткая затея, в которую Лили хочет его втравить? И с чего ей нападать на него именно сейчас? С той ужасной ночи самоунижения она хранила достойное молчание. Даже после издания «Очерков об истерии», когда любой человек из окружения Паппенхайм мог понять, кто такая на самом деле Анна О., – даже после этого она ничего не сказала. Йозеф подергал себя за бороду, возвращая внимание в настоящее. Лили по-прежнему смотрела на него в упор.

– Вы мне поможете? – повторила она.

Они встретились взглядами, и Йозеф ощутил воздействие магии – древней, как мир. Он взглянул на ее изящный рот. Мужчина пообещает отдать душу, но не откажет в просьбе, слетевшей с таких уст. Настала его очередь уходить от ответа.

– В некотором смысле – да, Лили. Вернее сказать, я помогу вам встретиться с тем, что он представляет.

– Но этого недостаточно. Что он представляет, мне объяснять не требуется. Мне нужно оказаться перед ним во плоти.

– Хм, и что же случится, когда окажетесь?

– Я его уничтожу, – сказала она, и в голосе ее послышалось легчайшее нетерпение.

– Вы отнимете у чудища его злые силы – вооружитесь против него колокольчиком, книгой и свечкой? Или закуете в цепи, как падшего ангела Азазеля? – Йозеф улыбнулся. – Или же просто сунете его в бутылку и утопите в Красном море?

– Я не шучу, – сказала Лили, косо глядя на него. – Я его убью. – Она свела руки в кольцо, словно обнимая незримую колонну. Йозеф завороженно смотрел, как она стискивает воздух. – Я освобожу Unmench[52] от его страданий…

– Но… – Йозеф с усилием сглотнул и решил о законе не упоминать. – Может ли существо столь злобное, каким вы его описываете, жить в страдании? Наверняка он упивается своими поступками. Они-то и делают его тем, что он есть. Вы имеете в виду, что есть и облегчающие его вину обстоятельства?

– Говорят, он кричит во сне – заново переживает старые ужасы. Всю ночь считает вслух удары часов. Он…

– Похоже, – перебил Йозеф, – вы его жалеете.

– Я просто сообщаю факты. У машины нет эмоций.

– И все-таки вы хотите его убить?

– Таково мое задание. Потому я здесь. Вы мне поможете?

Йозефу опять пришлось уворачиваться.

– Отнять у человека жизнь – задача не из легких…

– Это легче всего на свете, – сказала Лили. – Гораздо легче, чем ее дать. И куда быстрее.

От этого жуткого замечания, произнесенного милым девичьим голосом, волосы у Йозефа на загривке встали дыбом. Гудруи возмущенно фыркнула, и Йозефу впервые от этого полегчало. Он ничего не сказал, ожидая, что будет дальше.

– Вы мне поможете? – переспросила Лили.

– Я не могу участвовать в убийстве, Лили, – сказал он мягко. – И вы тоже.

Она улыбнулась, словно про себя.

– Ханна сказала мне, как это произойдет.

– Ханна? – Йозеф записал имя в блокнот. – Кто такая Ханна?

– Ваша внучка. – Лили отвела взгляд и закрыла глаза, словно подавляя какое-то сильное чувство. Затем, содрогнувшись, глубоко вздохнула – как человек, недавно переставший плакать. Наконец-то, подумал Йозеф… и тут до него дошло, что она сказала. Он обеспокоенно взглянул на нее.

– У вас неверные сведения, моя дорогая. У меня нет…

– Дочь Маргареты, – сказала Лили, скручивая подол юбки в тугой узел.

Гудрун цокнула языком, но Йозеф, расхохотавшись, почти заглушил ее.

– Но она еще даже не замужем. – Он откинулся на спинку кресла, ощущая странное облегчение. Однако смутное беспокойство все равно осталось. – Вы воображаете, что можете видеть будущее?

– Время над машинами не властно. Находясь вне времени, можно смотреть на прошлое, настоящее и будущее как на живую картину, и потому я вижу достаточно. – Она глянула прямо ему в лицо. – То, что я вам сказала, – правда. Смейтесь, если хотите, но чудовище смертельно угрожает по меньшей мере четырем женщинам из вашей семьи.

Хотя Йозеф понимал, что все это фантазии Лили, легкая рябь страха пробежала у него по спине.

– Продолжайте.

– Сообщу больше – испорчу вам жизнь. Но я вновь спрашиваю вас: учитывая то, что я вам сказала, поможете ли вы мне выполнить мою задачу?