Грезящая империя (СИ)

Тишлин решила провести встречу в светлой оранжерее. Террасу с двух сторон закрывали огромные окна в пол, сквозь которые проникал солнечный свет. На третьей стене прозрачная дверь вела в другие подобные помещения. А последнюю покрывали всевозможные растения, расположенные на разных уровнях. Они же стояли в кадках рядом с витым столиком и креслами.

Каэру нравились галереи террасных оранжерей. Император Сидерит построил их для любимой наложницы, ставшей женой после смерти императрицы. Конечно же, говорили, будто наложница ее и отравила… Каэр даже мог поверить в то, что это правда. Куда важнее, что оранжереи сохранились и до сих пор поддерживались в идеальном порядке многочисленными садовниками.

Каэр впервые попал сюда, когда его как картографа заинтересовали растения других земель — в оранжереях они имелись. Он показал галереи сестре, и угловая терраса стала любимейшим местом Тишлин.

Сегодня она предпочла строгое черное платье с прозрачной накидкой, расшитой звездами. Каэр не сомневался, она бы и вуаль накинула на собранные волосы, но этикет позволял обходиться без нее на чаепитии с женихом. Хотя тонкие перчатки она оставила.

Элам Итанис был вторым сыном лорда Итаниса. Его старший брат еще молод, но не женат и предпочитал военную службу. Поговаривали, что он останется холостяком, а это значит, жена Элама Итаниса однажды станет леди Итанис.

Поэтому отец одобрил этот союз. Он редко говорил вслух, но волновался за будущее дочери. Иногда ворчал, что она слишком взбалмошная и ветреная. А их род не настолько известный и богатый, чтобы дочь заметил кто-то значимый.

Мать не была настолько прагматичной, но ей понравился сам Элам. Высокий, красивый, он умел очаровывать и прекрасно знал, как пользоваться этим умением. Он легко улыбался, отчего на его щеке появлялась ямочка. Взгляд его голубых глаз всегда был как будто чуть распахнутым, словно Эланис смотрел на мир и собеседников с неизменным восторгом. Каэру было любопытно, это отточенное умение или природное обаяние?

И, конечно, манеры. Сейчас, сидя с сестрой и ее женихом, Каэр чувствовал себя деревенским чурбаном. Он прекрасно знал, как нужно брать чашку, как ее пригубить, но собственные действия всегда казались неуклюжими. Он знал, как обращаться с углем, картами и книгами, но для чашек с чаем пальцы вечно казались слишком толстыми.

Тишлин умела притворяться. Живая, бойкая и непосредственная, она сидела с идеальной осанкой и отпивала чай мелкими глотками, посматривая на жениха из-под ресниц. Настоящая леди, достойная однажды возглавить дом Итанисов.

Элам был ей под стать. В расшитом серебряными нитями зеленом камзоле, с идеально уложенными волосами и улыбкой. Они с Тишлин вели непринужденную светскую беседу, а Каэр был вынужден присутствовать, ощущая себя вороненком среди голубей.

— Как продвигаются ваши исследования, леди Тишлин? — вежливо спросил Элам.

— Прекрасно, милорд Элам. Хотя не могу сказать, что это мои и уж тем более исследования. Скорее, я помогаю с библиотекой и книгами. Это исследование моего брата. И проект их высочеств.

Вздрогнув, Каэр уставился в чашку, надеясь, что Элам не начнет расспрашивать его. Потому что в искусстве светских бесед Каэр не очень преуспел, зато знал, что Элам не интересуется ни историей, ни древними руинами, ни книгами. Ему наскучит слушать. А поддержать разговор об охоте или очередном бале Каэр не смог бы.

К счастью, Элама больше интересовали другие вещи.

— Я слышал, что случилось с принцами, — сказал он. — Очень прискорбно. Они оба провели несколько дней в храме?

— Почти неделю. Пока лекари не позволили вернуться во дворец.

— До меня также дошли слухи, будто вы часто бывали в храме в это время.

— Конечно, — спокойно сказала Тишлин. — Принц Берилл велел продолжать исследования. Я приносила ему отчеты и рассказывала, как продвигаются дела.

— И помогала принцу Агату.

— Конечно, этого не могли сделать местные лекарки. У них недостаточно высокое положение.

— Но ты собираешься замуж.

— Это ничего не меняет. И я ведь еще не замужем.

Каэр не мог не восторгаться твердостью сестры. Это потом, наедине с ним, она закатит глаза и скажет, что было ужасно сложно. Но сейчас она спокойно смотрела на Элама, а вот он едва ли не зубами скрипел от ярости.

На самом деле, в обычае присматривать за больными была только практичность. Но в случае аристократов считалось, что лечить их может кто угодно, а вот присматривать только соответствующего статуса.

Однажды, когда Каэр и Тишлин были маленькими, мать заболела. Отца в тот момент не было в городе, а болезнь протекала плохо и опасно. Лекарка написала леди Санор, старой подруге матери. Та пришла и присматривала за ней во время выздоровления.

Обычно сиделками становились замужние дамы, но не было никаких ограничений по этому поводу. Каэр даже читал в книгах пару историй о том, как мужчины притворялись больными, чтобы их возлюбленные за ними ухаживали, и они могли остаться подольше наедине.