Грядет тьма (сборник)

— Послушай, — устало пробормотал я. — Я три дня репетировал и устал как собака. Я не спал позапрошлой ночью, отбиваясь от мародеров с ожерельями из человеческих ушей на шее. Сегодня у меня премьера спектакля, и я не только играю, но и режиссирую. У меня есть предел. Иди и скажи Харрису...

— Ты хочешь, чтобы я сказал ему, что ты не будешь ставить спектакль? — Он сверкнул на меня маленькими красновато-карими глазками на массивном лице, и мне показалось, ему нравилось помыкать мной. — В конце концов, — заявил он, — теперь, когда мы знаем, для чего на самом деле предназначено шоу, некоторые из нас больше желают избавиться от тебя, чем помогать.

— Мы это знаем, не так ли? — спросил я, пытаясь угадать — блефует он или нет. Сомнения зашевелились во мне, а вдруг я ошибся?

— Мы — да. А ты — нет... пока. — Он широко улыбнулся. — Вот что я тебе скажу, Рохан. Ты сделаешь свою работу, и, может быть, Харрис скажет тебе, зачем ты здесь на самом деле. — Он дразнил меня, и красные глаза ждали ответа.

Я вздохнул.

— А что это за работа? Я не совсем понимаю.

Он наклонился вперед и понизил голос.

— Похоже, организации сейчас не помешал бы лишний автомобиль. Харрис сказал мне, что ты должен угнать один для нас.

Я согласился:

— Хорошо. — У меня было ощущение, что он наконец отстанет от меня. — Я должен подойти и угнать первую попавшуюся машину со станции, так?

Он ухмыльнулся.

— У тебя в команде есть полицейский из Комуса. Когда он собирается сегодня вечером в город?

— Примерно за час до начала шоу.

— Нормально. Ты называешь время. В назначенный час на стоянке грузовиков мы устроим небольшой переполох. После этого все зависит от тебя.

— А если у меня не получится?

— Лучше, чтобы получилось. Потом поезжай через лес к городу. Ты знаешь сельскохозяйственные угодья в долине? Там есть коричневый амбар, самый дальний из всех, в низине. Дверь не заперта. Оставь авто там. Мы заберем его утром. Ладно?

Я молча кивнул.

— Конечно, — ответил я.

— Назови время, когда нам нужно устроить переполох на станции.

Я все обдумал и сказал:

— В шесть тридцать.

— Хорошо. Запомни — не вздумай играть по своим правилам. Увидимся позже.

И он пошел по дорожке, слегка покачиваясь, а сигаретный дым струился из-за его плеча.

Глава 15

В шесть часов Гатри и Рой загрузили звукоусилитель. Перед самым их отъездом я поманил Гатри в сторону.

— После той ночи, — сказал я, — я чувствую себя не очень комфортно, выходя из лагеря безоружным. Мне нужен пистолет.

Он задумчиво посмотрел на меня, кивнул и пошел к грузовику. Вернувшись, он вложил в мою протянутую ладонь холодный маленький, но тяжелый автоматический пистолет. Я сунул его в пальто, и вес приятно оттянул карман. Мне понравилось это ощущение.

Через десять минут после того, как грузовик Гатри скрылся за поворотом, я сообщил нервно притихшей труппе, ожидавшей на скамейках:

— Если я не вернусь к семи, езжайте без меня. Встретимся в городе.

Они кивнули без всякого интереса, слишком погруженные в свои роли, чтобы беспокоиться о том, увидят ли они меня снова.

Я непринужденно подошел к станции, пытаясь контролировать учащенное дыхание. Я не знал, какое наказание полагается за угон полицейского автомобиля, но в таком состоянии, в каком сейчас находился штат, существовала большая вероятность того, что дальнобойщики сначала начнут стрелять, а потом будут задавать вопросы. Я не был даже сейчас уверен, что пойду на кражу. Все что я намеревался сделать, так это осмотреться и оценить шансы.

На стоянке припарковались около двадцати машин. Я постоял возле крайней с минуту, потом вытащил из кармана носовой платок, с шумом бросил монету в пятьдесят центов и стал смотреть, как она катится. Делая вид, что я чрезвычайно увлечен поисками монетки, я продолжал нагибаться и всматриваться, пока не обнаружил две машины с ключами в замках зажигания.

Потом я зашел в ресторан выпить пива, хотя сейчас меня не мучила жажда. Я не сводил глаз с часов и за пять минут до назначенного времени снова вышел на улицу. Я закурил сигарету, и медленно прогуливаясь, посмотрел на верхушки деревьев. Потом обошел станцию сбоку и направился к бельевым веревкам, где на ветру трепетали простыни и полотенца. Не торопясь, я остановился на углу здания, чтобы вытряхнуть камень из ботинка.

Началась ужасная суматоха. Я не знал, чего ожидать от мятежников, когда грохот взрыва в дальнем конце станции сотряс землю и воздух. Я слышал, как бьется стекло. На мгновение воцарилась ошеломленная тишина. Я осторожно высунул голову из-за угла. Грузовик, только что съехавший с шоссе, тяжело катился на больших шинах по инерции, скрежеща и изрыгая огонь сквозь разорванные бока прицепа. Затем оцепенение прошло, и послышались крики и топот бегущих ног.