Грязелечебница «Чаша Аждаи»

– Просто копия, только моложе. Но и она очень даже неплохо выглядит для своих лет. – Горан осекся и поправился. – Выглядела… Но после падения в одночасье увяла. Теперь Йовану не узнать, жизнь утекает из нее с каждой минутой. Ведь вы не лишите ее возможности увидеть перед смертью хотя бы одно родное лицо? Кроме вас и вашего отца у нее больше нет родных, а ваш отец, по вашим же словам, не перенесет дальнего путешествия. Соглашайтесь, и перейдем к обсуждению деталей поездки.

Тияна поставила локти на стол и сцепила руки в замок с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев. Ей всегда было тяжело говорить «нет» в ответ на чью-то просьбу, даже по мелочам, а уж в этом случае отказ и вовсе казался ей кощунством, но она все же озвучила его:

– Извините, но я не поеду. Я очень люблю бабушку, и все же… Отец в тяжелом состоянии, и я не прощу себе, если он… ну… вдруг он… – Ее голос предательски задрожал, и она замолчала.

Горан опустил взгляд в ее тарелку с нетронутым пирожным, долго разглядывал его, словно увидел там нечто диковинное, потом сдержанно кивнул и холодно процедил:

– Я все понимаю и, поверьте, не осуждаю вас. В таком случае – до свидания.

Когда Горан поднялся из-за стола, у Тияны вырвался вздох облегчения от того, что он собирается уходить, и она поймала на себе его быстрый взгляд, скорее удивленный, чем осуждающий. Он придвинул стул к столу и направился к выходу, но, не сделав и пары шагов, вернулся.

– Запишите мой номер на тот случай, если передумаете. Весь завтрашний день я буду ждать вашего звонка, а потом вернусь в Сербию ближайшим авиарейсом.

Будучи уверена, что не передумает, Тияна все же занесла в список контактов своего телефона продиктованный Гораном номер. При этом она старалась не смотреть на нового знакомого, а когда наконец оторвала взгляд от экрана, человека-«глыбы» в кафе уже не было.

Глава 2

Под крылом самолета стремительно вырастало длинное приземистое здание с огромными, во весь фасад, синеватыми окнами. Над ними белели выпуклые буквы: «АЕРОДРОМ БЕОГРАД». Ниже значилось имя великого ученого-физика: «НИКОЛА ТЕСЛА». Правее надписи повторялись на английском. «Все-таки сербский язык удивительно похож на русский», – подумала Тияна, разглядывая буквы, подсвеченные неоном.

Хмурое небо Белграда сыпало мелким колючим дождиком. Горан заботливо раскрыл над Тияной гигантский черный зонт, когда они, высадившись из самолета, прошли через здание аэропорта и направились к стоянке такси. Она была благодарна ему за то, что за всю дорогу он не проронил ни слова: горло у нее до сих пор саднило от рыданий после похорон отца, и говорить удавалось с трудом.

Отец умер наутро после ее встречи с Гораном в кафе. Ей сообщили об этом по телефону как раз тогда, когда она ехала к нему в больницу. Вне себя от горя, Тияна помчалась к кабинету главного врача, чтобы выяснить подробности, и столкнулась в дверях с Гораном, выходившим оттуда. Не отдавая себе отчета, она уткнулась в его плечо и разрыдалась, в тот момент даже не удивившись такой неожиданной встрече. Позже Горан объяснил, что ему тоже позвонили из больницы, так как еще раньше он оставлял там номер своего телефона с просьбой держать его в курсе любых изменений в состоянии отца Тияны. У него была какая-то бумага вроде доверенности, выданная бабушкой, которая позволяла Горану действовать от ее имени.

Хлопоты по организации похорон он взял на себя, полностью избавив Тияну от всех этих тягостных забот, и у нее была возможность как следует выплакать свое горе – все до последней слезинки. Когда гроб опускали в могилу, слез уже не было, и она лишь для вида прикладывала уголок платка к полуприкрытым векам, под которыми, как ей казалось, зияли бездонные пропасти с пересохшим растрескавшимся дном, а голову распирало от тяжелой звенящей пустоты. С тех пор прошли всего сутки, и отголоски этого горестного звона еще давали о себе знать, но Горан торопился с вылетом в Сербию, а у Тияны больше не было причин для того, чтобы отказаться лететь вместе с ним.